Жизнь среди смерти

ЦВ № 6 (403) март 2009 / 9 апреля 2009 г.

http://e-vestnik.ru/church/zhizn_sredi_smerti_70309/

29 марта 2009 года трагически погиб в автокатастрофе Николай Иванович Неволин — главный судебно-медицинский эксперт Свердловской области. Н.И. Неволин руководил Свердловским областным бюро судебной медицины, был заслуженным врачом Российской Федерации, заведующим кафедрой судебной медицины Уральской государственной медицинской академии. Безвременная смерть этого незаурядного ученого, высочайшего профессионала и яркого человека вызвала скорбь у всех, кто его знал.

Николай Иванович Неволин родился 18 ноября 1957 года в селе Поташка Артинского района Свердловской области. Незадолго до рождения сына родители Николая приютили в своем доме монахиню Красно-Уфимского монастыря Евдокию. С 16 лет она вступила на иноческий путь, а после закрытия обители в 1930 году была обречена на скитания. В доме Неволиных Евдокия Ивановна жила в отдельной комнатке. Несмотря на опасные для верующих времена, она соблюдала все посты, совершала молитвенное правило утром и вечером, а днем молилась по четкам. Когда появился на свет маленький Коля, старая монахиня убедила его родителей крестить младенца. Коля, а затем и его младшая сестра воспитывались под постоянным присмотром Евдокии Ивановны. Таким образом, перед глазами детей всегда был пример жизни верующего человека. Евдокия Ивановна закончила свой земной путь, когда Николаю исполнилось двенадцать лет. Он очень скорбел об этой потере, потому что горячо любил свою воспитательницу. Она никогда напрямую не внушала ему вероучения, но атмосфера, которую она поддерживала в доме, подспудно сформировала в Николае нравственный фундамент всей его жизни.

В юности Николай Неволин мечтал об авиации, но, желая угодить отцу, решил стать врачом. В 1981 году он окончил Свердловский медицинский институт и остался ассистентом на кафедре судебной медицины, совмещая с работой преподавательскую деятельность. Спустя три года Николай Иванович перешел в Свердловское областное бюро судебно-медицинской экспертизы, в котором и проработал всю жизнь.

Профессор П.П. Грицаенко, хорошо знавший Николая Неволина, рассказывает: «Я всегда ценил его целеустремленность, глубокое знание профессии, постоянную нацеленность на все новое. Принципиальный во всем, требовательный к себе и окружающим, он не терпел фальши... Среди судебных медиков был авторитетом, профессионалом высокой пробы. Памятником его организаторских способностей стало новое здание бюро, в котором разместилась и кафедра, которую он также возглавлял».

Шестиэтажное здание, построенное благодаря неутомимой энергии руководителя Бюро Николая Неволина, по его личной инициативе было освящено. На стене кабинета Николая Ивановича всегда висели иконы его небесного покровителя Святителя Николая Чудотворца и царя-страстотерпца Николая II. Он мечтал со временем создать на территории своего учреждения домовый храм.

Одним из важнейших профессиональных достижений Неволина стало создание Приволжско-Уральской ассоциации судебных медиков. Он также был вдохновителем и руководителем «Вестника судебно-медицинской службы» — единственной в России профессиональной газеты судебно-медицинских экспертов.

Н.И. Неволиным было опубликовано более 25 научных статей. В 2003 году он защитил кандидатскую диссертацию, а в последнее время работал над докторской диссертацией, которую собирался защитить в 2010 году.

Кроме практической и научной работы Николай Иванович постоянно занимался преподавательской деятельностью и проявил свой педагогический талант, заведуя кафедрой судебной медицины в Уральской медицинской академии.

В начале 1990-х годов Николай Иванович принимал участие в исследовании захоронений жертв политических репрессий. Осознание трагических судеб своих соотечественников, вера в Бога, беззаветная преданность своему делу подготовили Н.И. Неволина для предстоявшего ему особого служения.

В августе 2000 года в городе Туринске по инициативе братьев из монастыря Всемилостивого Спаса во главе с духовником обители, схиигуменом Авраамом, были открыты мощи выдающегося подвижника преподобного Василиска Сибирского. Во время эксгумации выяснилось, что в захоронении находятся останки не одного, а двух человек. Останки перевезли в Екатеринбург для детального исследования. Монахи, участвовавшие в обретении мощей, предположили, что в меньшем по размеру захоронении находятся останки женщины, вероятно, одной из монахинь Туринского монастыря. Предстояло выяснить, в каком же из найденных гробов почивают мощи пустынника. Однако первый же антропологический анализ дал заключение: именно в этом маленьком гробу почивают останки мужчины, скончавшегося в глубокой старости и испытывавшего при жизни большие физические нагрузки (было известно, что старец Василиск всю жизнь провел в тяжелых телесных трудах).

Новая версия требовала обоснования, были приглашены другие специалисты. Исследованиями занялся Николай Иванович Неволин. После тщательного изучения он подтвердил, что останки принадлежали пожилому мужчине. А сохранившиеся фрагменты облачения, найденные при очистке гроба от земли, подтверждали то, что почивший был монахом. Общецерковное прославление старца Василиска состоялось в 2004 году. За участие в идентификации его останков Николаю Ивановичу была вручена благодарственная грамота монастыря Всемилостивого Спаса.

Весной 2002 года в сибирском селе Меркушино, расположенном почти в четырехстах километрах от столицы Урала, при восстановлении разрушенного Михайло-Архангельского храма были обнаружены нетленные останки неизвестного священника. Село Меркушино, земля святого Симеона Верхотурского, является подворьем Ново-Тихвинского женского монастыря. С целью опознания останков сестры обители обратились за помощью в Областную судмедэкспертизу. Николай Неволин, будучи начальником Бюро, приехал сам, не перепоручив эту работу своим заместителям. Вместе с ним в Меркушино приехал и известный эксперт А.В. Никитин, заведующий медико-криминалистическим отделением Свердловского областного бюро.

Благочинная подворья сестра Ангелина вспоминает, как она была поражена тем, что в 6 часов утра Николай Иванович Неволин со своим помощником уже вышли на работу. В течение шести часов без перерыва проводился тщательный осмотр и профессиональное очищение останков, было снято и описано все старое облачение. Николай Иванович подробно расспрашивал сестер о церковных названиях священнических одежд: фелонь, поручи, пояс, воздух, покрывавший голову, и прочее, — и записывал их. Если бы не скрупулезный осмотр судебных медиков, то останки так и остались бы безымянными. Благодаря пристальному вниманию к работе, экспертам удалось обнаружить на черепе следы огнестрельного ранения и определить, что священник был убит выстрелом из пистолета системы маузер или наган. Сомнений не оставалось — найдены мощи новомученика. Было определено время захоронения и приблизительный возраст убитого. Требное Евангелие с надписью, найденное в гробу, свидетельствовало о том, что оно принадлежало священнику Константину Богоявленскому. Отец Константин был расстрелян в Меркушино в 1918 году. Проведенная по инициативе Неволина графологическая экспертиза подтвердила, что надпись на Евангелии сделана именно отцом Константином, а дальнейший археологический поиск принес дополнительные доказательства.

Через полтора месяца после обретения мощей отец Константин Богоявленский был причислен к лику святых. А спустя некоторое время Николай Иванович вновь побывал в Меркушино, но уже со своей семьей. Супруги Неволины приехали для того, чтобы здесь, на святой земле праведного Симеона, крестить свою маленькую дочь Анастасию.

Под руководством Николая Ивановича осуществлялось исследование и идентификация останков Красноуфимских священномучеников. В 2005 году заслуги Н.И. Неволина перед Церковью были отмечены Благословенной грамотой Екатеринбургской епархии.

Однако среди многих дел Николая Ивановича было одно особое, оказавшееся лейтмотивом всей его служебной карьеры. Он возглавил Бюро судебной медицины в Екатеринбурге в начале 1992 года, всего через несколько месяцев после того, как на старой Коптяковской дороге были обнаружены останки, предположительно принадлежавшие членам царской семьи и их приближенным. А ушел из жизни Николай Иванович, полностью завершив работы по исследованию всех найденных останков царской семьи. По сути, вся блестящая карьера этого крупного научного руководителя прошла под знаком «Царского дела», в котором он был одним из основных координаторов.

Когда гроб с телом почившего Н.И. Неволина выносили из главного входа здания Областной экспертизы, стоял теплый солнечный день, такой же светлый и теплый, как тот, в который более десяти лет назад из этих же дверей выносили гробы с останками царской семьи и их приближенных, отправляя для упокоения в Санкт-Петербурге. В течение семи лет в ожидании захоронения, состоявшегося в 1998 году, мощи царской семьи хранились в Бюро под контролем Н.И. Неволина. Среди всех смут и борьбы тех лет, в процессе невероятно трудной и мучительно долгой идентификации, проводившейся в 1990-х годах, Неволин вопреки всему продолжал делать свое дело на высочайшем профессиональном уровне.

Он играл ведущую роль во всех идентификационных исследованиях царских останков и занимался их организацией, к нему обращались и члены Царского дома, ныне здравствующие родственники Романовых. В 1997 году Николай Иванович встречался и беседовал с княгиней Леонидой Георгиевной Романовой, которая после общения с ним ушла в полной убежденности, что останки принадлежат именно царской семье.

В связи с известной в те годы полемикой о «костной мозоли» на черепе № 4, предположительно принадлежавшем императору, Н.И. Неволин не раз давал экспертную оценку по этому вопросу.

Поиск «костной мозоли» возник в связи с историей покушения на цесаревича Николая, совершавшего в 1891 году кругосветное путешествие. 29 апреля полицейский японского города Отцу нанес будущему Государю несколько ударов саблей по голове. Некоторые исследователи считали, что на черепе на этом месте должна быть костная мозоль, а поскольку ее нет, череп не может быть царским. Однако при этом не учитывались найденные во время идентификации 1990-х годов медицинские документы, которые были составлены врачами, осматривавшими повреждение на голове цесаревича Николая в 1891 году. Повреждение было очень незначительным: скол кости имел толщину с писчий лист бумаги и ширину 1,5–2 мм. При таком неглубоком, поверхностном повреждении костная мозоль не могла образоваться. Более того, именно эта часть черепа наиболее пострадала от воздействия кислоты, которая разъела верхний слой кости, а только на нем и могла сохраниться костная мозоль.

Те, кто не признают подлинности останков царской семьи, ссылаются на гипотезу следователя Н.А. Соколова, который утверждал, что останки узников Ипатьевского дома были сожжены и уничтожены с помощью серной кислоты. Гипотеза Соколова оказалась практически опровергнута лабораторными экспериментами, проведенными Н.И. Неволиным в начале 1990-х годов. В результате исследований он установил, что количество серной кислоты, необходимое для уничтожения тела, должно было как минимум в два раза превосходить его массу. Для такой операции требовалось также очень значительное время. Ни тем, ни другим в 1918 году большевики, пытавшиеся скрыть останки Романовых и их слуг, не располагали. Таким образом, Неволин доказал, что с помощью имевшегося количества кислоты было абсолютно невозможно уничтожить царские останки. Заключение по опытам воздействия кислоты, сделанное Н.И. Неволиным, входило в качестве фрагмента в первоначальный вариант его кандидатской работы, по теме «Влияние агрессивной среды на разрушение трупов». Оно было приобщено к материалам следственного дела, то есть вошло в официальный перечень исследований по идентификации останков семьи Романовых. Позднее тему своей кандидатской работы Николай Иванович изменил, но первоначальный ее вариант, обусловленный полемикой с гипотезой Соколова, говорит о том живом интересе, с которым Неволин занимался проблемами «Царского дела».

Николай Иванович неоднократно заявлял, что в качестве доказательной базы для расследования уголовного дела по факту убийства царя Николая II и членов его семьи достаточно тех исследований, которые проведены в 1991–1998 годах. Однако ему суждено было вновь принять активное участие в этом деле, чтобы довести его до логического конца.

Исследование останков, найденных летом 2007 года в районе Поросенкова лога на старой Коптяковской дороге, проводили более десяти различных учреждений в России и за рубежом. Н.И. Неволин являлся их общим административным руководителем. Но не менее значимо то, что в исследованиях приняла участие и Екатеринбургская генетическая лаборатория, организованная Николаем Неволиным.

Создание генетической лаборатории в Уральском регионе — огромный, исключительный вклад Н.И. Неволина в развитие российской генетики. После катастрофической расправы в СССР с генетической наукой ее развитие в постсоветский период было крайне затруднено. До недавнего времени в России судебно-медицинские генетические лаборатории с современным уровнем оснащения существовали только в Москве и в Ростове-на-Дону. Организация современной ДНК-лаборатории в провинции казалась несбыточной мечтой. Однако Николай Иванович считал, что статус лаборатории определяется не ее географическим положением, а степенью оснащенности современным оборудованием и профессиональным уровнем специалистов. Он мечтал о получении лицензии международного класса, чтобы результаты экспертиз Екатеринбургской лаборатории принимал Интерпол. Коллеги Николая Ивановича, слушая его вдохновенные речи, порой считали их несбыточной мечтой, но идеи эти были настолько привлекательными, что сотрудники с энтузиазмом поддерживали своего начальника.

С апреля 2007 года ДНК-лаборатория начала делать свои первые шаги. А через три месяца на старой Коптяковской дороге произошло чудо: были обретены останки цесаревича Алексия и его сестры Марии. В августе их передали на хранение в Свердловское областное бюро судмедэкспертизы. И это послужило толчком для дальнейшего развития генетической лаборатории. Сотрудники Неволина получили возможность пройти обучение и стажировку в лучших зарубежных лабораториях.

В идентификации останков царской семьи периода 2007–2008 годов лаборатория Екатеринбурга оказалась ключевым звеном. Екатеринбургские генетики смогли выделить ДНК-характеристики из рубашки, обагренной кровью Николая II. Ее привезли в Россию из Японии в 1891 году, когда на цесаревича Николая было совершено покушение. Рубашка вместе с котелком, сохранившим следы надрубов саблей, являлась семейной реликвией Романовых и долгие годы хранилась в Эрмитаже. Генотип крови Николая II полностью совпал с генотипом его костей, изъятых из захоронения под Екатеринбургом. Параллельно образцы крови Николая II исследовал крупнейший генетик Е.И. Рогаев. Результаты получились одинаковыми. В своем заключении Евгений Рогаев констатировал: «Полученная вероятность того, что скелет № 4 принадлежит Императору Николаю II Романову, не менее чем в 2.03х1022 раз выше вероятности, что изученные останки принадлежат случайному неродственному индивиду». Астрономическое число со степенью 22 во много раз превосходит количество живших и живущих людей на земном шаре, что безусловно, доказывает принадлежность останков царской семье. Более того, Евгений Рогаев смог с высокой степенью вероятности установить родство трех человек, обнаруженных в захоронении в 1991 году, с ныне живущими родственниками доктора Боткина, Демидовой и Харитонова.

Результаты, полученные основными участниками генетических исследований — М.Коблом, Е.Рогаевым и сотрудниками Свердловского областного бюро, были опубликованы в авторитетных научных журналах и получили признание крупнейших ученых-генетиков.

Лаборатория, созданная Николаем Неволиным, еще раз показала свою высокую эффективность, когда в сентябре 2008 года в авиакатастрофе «Боинга-747», упавшего под Пермью, погибли 84 человека. Идентификация останков всех погибших в самый короткий срок была проведена именно в Екатеринбурге.

Эпилогом жизни Николая Ивановича Неволина стала научно-практическая конференция, посвященная экспертизам останков семьи Романовых и состоявшаяся в Екатеринбурге 5 декабря 2008 года. Она по праву была названа «событием историческим». На ней были подведены итоги многолетней идентификации останков царской семьи, и Николай Иванович был главным ее организатором и вдохновителем.

Так сложилось, что отпевание раба Божия Николая совершилось в храме Всех святых. Николай Иванович в течение своей жизни оказал помощь многим угодникам Божиим. Их же молитвами да упокоит Господь его душу!