Когда мы, милостью Божией, приняли руль этой Первопрестольной Церкви, мы посчитали нашим священным и неотложным долгом усилить узы любви и единства всех Предстоятелей поместных Православных Церквей. Поэтому мы, выполняя желание и других братьев Предстоятелей, и взяли на себя инициативу созвать подобные Совещания в этом Граде: на Воскресенье Торжества Православия в 1992-м, затем в 1995-м на острове Патмос. Имели же и другие возможности подобных встреч и совместных богослужений в Иерусалиме и в Фанаре в начале и в конце 2000 года по случаю наступления третьего тысячелетия после Рождества Христова.

Различие между Востоком и Западом в формах духовной жизни определило и основные различия в формах богословского мышления, так что, по выражению священника Павла Флоренского, «удивительно не то, что произошло отпадение, а то, что оно так долго, таинственной помощью, не обнаруживалось». На стыке церковной истории, экклезиологии и канонического права находится и проблема взаимоотношений Церкви и государства.

Говоря об учреждении патриаршества на Руси, следует остановиться на предыстории данного вопроса, начав не с XVI века, а несколько ранее. После свержения золотоордынского ига и объединения удельных княжеств вокруг Москвы, Русь из раздробленного государства превратилась к середине XVI века в сильное, независимое, централизованное государство под властью православного государя. Бракосочетание князя Иоанна III с Софией Палеолог в 1472 году возвысило значение русского властителя, как преемника византийских императоров. Новый этап в истории политической власти на Руси — это венчание на царство Иоанна Грозного святителем Макарием в 1547 году. В то время это был единственный в мире православный царь, свободный от варварского притеснения, а Московское царство восприяло высокое служение третьего Рима. Формирование этой идеологии произошло после принятия Византией Ферраро-Флорентийской унии и последовавшего вскоре падения Константинополя под ударами турок магометан.