Новое появление на главном телеканале страны архимандрита Тихона (Шевкунова) уже вызвало немало споров.
Выпускник ВГИКА, автор некоторых интересных киноработ, в том числе фильма о Псково-Печерской лавре, автор книг и издатель, архимандрит Тихон на этот раз выражает свой взгляд на современный мир с помощью исторических образов.
История как урок реальности
В его фильме рассказывается о более чем тысячелетнем существовании Византийской империи, занимавшей территорию от Испании до Персии, от Северной Африки до Южной Европы. Кроме того, что это государство было мощным и высокоразвитым, в главные периоды своего существования оно было православным. Византия для своего времени Вторым Римом, центром христианства. Когда многие европейские народы еще только выходили из состояния варварства, Византия преподнесла цивилизации примеры высочайших достижений в сфере литературы, искусства и философии. Но в какой-то момент внутри самой империи проявились зачатки недуга, который и привел ее к гибели. Основы православной веры, скреплявшей фундамент страны, ослабли, земные страсти взяли верх над духовными достижениями. К этому прибавились внешние факторы, особая ненависть Запада к византийским традициям, а также османское окружение, пытавшееся покорить православных соседей. В итоге Византия в 1453 году прекратила свое существование.
Для наших телезрителей фильм «Гибель империи. Византийский урок» стал чем-то вроде экзамена на историческую зрелость. Иногда история становится живым уроком, и даже сухие научные выкладки вдруг преображаются в полнокровную реальность. Жанр такого «урока» непрост и не очень «удобен» в современном мире. Наша телезрительская аудитория уже подзабыла такое понятие, как «образовательное вещание», и реагирует на тех, кто ее «учит», с большим недоверием. Да и раньше у нас было очень популярна поговорка «не учи ученого». Поэтому включить в название фильма слово «урок» — это довольно смелое решение.
Невидимые нити
Архимандрит Тихон относится к тем общественным деятелям, которые могут себе позволить некоторое время молчать в текущем публицистическом телеэфире (мы помним, что в 1990-е годы он достаточно часто принимал участие в различных дискуссиях). Но каждое его высказывание неизменно вызывает широкий общественный резонанс.
Недавнее объединение с Русской Церковью Зарубежом, которому наместник Сретенского монастыря отдал немало сил в последние годы, стало поводом для его нового появления на телеэкране — в качестве церковного иерарха, выражающего свое мнение по текущим событиям.
В телефильме же, о котором идет речь, мы увидели отца Тихона в образе автора-ведущего.
Те критики, которые уже давно выражали недовольство его взглядами, сразу отметили в его новой работе «тревожные тенденции». А именно, «совмещение» древней Византии и современной России, которое было воспринято ими как очередной «удар» традиционалистов по «западникам», стремление предложить власти новое «направление движения» и намерение повлиять на нее с православных позиций.
Как историк, занимающийся последними десятилетиями Византии и ее отношениями с Русью того периода, я могу много спорить с создателями фильма по разным мелочам. Но не буду этого делать, а для объяснения такой позиции приведу рассказ-быль времен 1970-х годов. Тогда мы, студенты истфака, как археологи работали в Крыму на раскопках крепости в городе Судак, находя немало ценных предметов византийской эпохи. Однажды приехал начальник из Киева, чтобы забрать находки. В документах он написал: «Найдены древнеукраинские артефакты». «Но это же Византия, тогда еще не было Украины!» — возмутился я. Да кто же будет слушать студента...
Однако в нашем случае дело не в Византии, а в России. В отличие от Украины Москва имеет реальное отношение к «Третьему Риму». Хотя бы потому, что племянница последнего византийского императора Константина — София Палеолог — стала женой великого князя Московского Ивана III (прах ее покоится ныне в нижней части Архангельского собора Кремля), а мы имеем нынче двуглавого орла на гербе и остатки большой православной империи. Реальные наследники Византии погибли, а мы успели породниться с ней не только благодаря принятию православия, но и династически. Мы являемся ее единственными историческими преемниками. Как напоминает отец Тихон в фильме, в первую очередь — преемниками духовными. Это — элементарный урок истории, пусть даже и общеизвестный.
Кстати, погибающей Византии бедная Древняя Русь тоже помогла. В 1398 году, разоряясь от дани Орде, Москва отправила в Константинополь обозы со златом и серебром, чтобы помочь ему в борьбе с османами. Обоз этот сопровождал монах Ослябя — один из двух будущих героев Куликовской битвы, затем похороненный вместе с Пересветом в Симоновом монастыре.
Напомню один удивительный факт, который словно невидимыми нитями связывает Сретенский монастырь, возглавляемый ныне о. Тихоном, с историей Византии. Известно, что Сретенский монастырь появился на Кучковом поле (ул. Лубянка) после удивительного события. В 1395 году Тамерлан с огромным войском разорил Золотую Орду, и с этого момента Русь могла думать о реальном освобождении от ига. В течение 12 лет она не платила ордынцам дань. Потом пришел Железный Хромец — Тимур-ленг, его войско двинулось к Москве и уже взяло город Елец. Тогда все жители Москвы с иконой Владимирской Божией Матери вышли в Кучково и стали молиться о спасении. И случилось чудо — Тамерлан повернул на юг... Теперь на месте моления стоит Сретенская обитель, а икона стала покровительницей столичного града.
Так обычно и заканчивают эту историю. Но спрашивается: а куда потом пошел Тамерлан? Чуть позднее — воевать с османами. Он вторгся на их земли как раз в тот момент, когда султан Баязет напал на Константинополь. Город мог пасть уже тогда, то есть на полвека раньше известной из школьной истории даты! Тимур разбил Баязета, и таким образом помог Византии. Получается, что «страшный» Тамерлан для православия сыграл уникальную роль: усмирил Восток, помог Древней Руси подняться, а Византии — выстоять. И памятником-напоминанием о тех событиях для нас является Сретенский монастырь.
Главное сокровище
Правомерно ли употреблять по отношению к византийским временам такие современные слова и выражения, как «алчный Запад», «стабилизационный фонд», «банковская система», «отток капиталов», «борьба с олигархами», «иностранные предприниматели», «соблазны интеллигенции», «национальный вопрос»? С точки зрения профессионального историка — вряд ли, но для публициста — почему бы и нет?
В европейской истории уже давно сосуществуют два мира — «Запад» и «Восток». Об этом, собственно, и фильм. Его автор дает свой ответ на вопрос, почему именно существуют два этих мира, чем они различны, и надо ли пытаться сделать из них один мир. А если и надо, то какой. Все равно задачку эту придется решать. «Запад» не уступает и не уступит. «Восток» же оказался не менее крепким орешком. Нынче имя этому «орешку» — Россия.
В фильме заложена реальная и очень мощная драматургия, она существует в самой теме, в византийской истории — в ее великих взлетах и великих падениях. Заложена она и в современной истории России. Поэтому, наверное, можно было бы сделать в фильме больше кульминаций, эмоциональных встрясок. На мой взгляд, повествование чуть-чуть затянуто: стоило посвятить теме Византии либо несколько фильмов, либо этот сделать динамичнее, острее, еще более публицистичным.
Потрясает видеоряд и работа оператора. Съемки среди исторической натуры подкрепляют ощущение бренности и «временности» нашего бытия. Все мы словно бы рядом, как развалины византийских храмов или соборы Москвы. Время не только течет, но и повторяется, а значит — словно остановилось.
Несколько слов о жанровых особенностях фильма. Это не история, а нечто «над ней», что-то вроде публицистической реконструкции путей, пройденных нашей цивилизацией. В то же время это не проповедь, а рассуждение. Мы словно слышим голос жителя Вселенной, который раздается из глубины российского миросозерцания, христианского духа и православной веры.
Можно было бы определить этот фильм как «напоминание об утопии» с историческими реминисценциями, пространную аллегорию (правда, высказанную достаточно прозрачно и прямолинейно), некое «историческое нравоучение». Яркие образцы этого жанра представлены в древнерусской литературе. Например, «Поучение Владимира Мономаха». Там, кстати, писано: «Иной кто, слушая эту грамотку, пусть примет ее в сердце свое и не станет лениться, а будет трудиться». Это точно — о работе архимандрита Тихона.
Его фильм — это недвусмысленное предостережение, прозорливое напоминание об ошибках прошлого. Подобное предупреждение можно было бы высказать просто, что называется «в лоб». Но можно и так — в виде исторических образов, с автором-ведущим, одетым в византийские же одежды, которые, между прочим, не изменились в Русской Православной Церкви с тех времен!
Одни называют работу архимандрита Тихона «слишком умной», другие, напротив, — «чересчур идеологизированной и упрощенной». Отмечу главное: здесь мы слышим голос не «политтехнолога», а обычного человека, который легко делится своими взглядами с любым собеседником, даже с тем, который привык смотреть на телеэкране юмористические ток-шоу или криминальные сериалы.
Говорят, что дикие времена и нравы возвращаются гораздо быстрее, чем мы можем себе представить. Лучшее же — строится трудом и веками. В этом, видимо, и смысл фильма «Гибель империи», который надо смотреть как минимум дважды. Как урок: первый раз в классе, а потом — в виде домашнего задания, подробнее. Ведь экзамены реальной жизни уже не за горами.
На самом деле, от даты гибели Византии нас отделяет чуть более пяти столетий, это лишь 10 поколений. А это не так уж и далеко! И если, по словам автора фильма, «главным сокровищем Византии был Бог», то мы вполне можем надеяться на то, что православная Россия — в числе обладателей сего безмерного наследия.
Сергей Чапнин, ответственный редактор ЦВ:
Телеканал «Россия» показал фильм архимандрита Тихона (Шевкунова) «Гибель империи. Византийский урок». Яркая телевизионная публицистика вызвала широкий отклик у зрителей и телекритиков, однако мнения разделились. Отклики прозвучали самые разные: похвала, недоумение, резкая критика, — было всё. Но почему среди множества телепроектов такое пристальное общественное внимание оказалось сфокусировано на этом фильме? Архимандрит Тихон (Шевкунов) занимает неожиданную позицию: как священник и гражданин, как монах и в то же время публицист он размышляет о том, почему гибнут империи. Очевидно, что приглашение «посмотреть», как и почему погибла Византия, это приглашение задуматься о том, что сегодня происходит с Россией. Прямые, предельно резко очерченные параллели, нарочито жесткий, современный язык. Вся общественно-политическая проблематика последних лет: олигархия, вертикаль власти, преемники, демография, — всё это нашло отражение в фильме. Но может ли монах так говорить? Насколько вольно распоряжается он историческим материалом? Однозначные ответы здесь скорее всего невозможны. Факты, назидание, пропаганда тесно и порой очень причудливо переплетаются в этом фильме.
