За последние 25 лет тысячи наших соотечественников переехали в Грецию. Некоторые из них сразу же переступили порог раскольнической старостильной Церкви. Между тем на территории республики есть место, где служат по старому стилю на канонической основе. Это — храм Панагия Сумела в афинском пригороде Мениди, строящийся специально для выходцев из бывшего СССР. Об истории храма и современном состоянии Элладской Церкви мы беседуем с протоиереем Григорием Пигаловым.
Юлианский календарь в Греции: осторожно!
— Отец Григорий, почему в стране, где существует каноническая Элладская Православная Церковь, наши соотечественники оказываются у старостильников?
— В своем стремлении сохранить старый стиль, принятый в России, не имея должного церковного образования, они попадают к старостильникам, которых сами греки называют «схизматиками», то есть раскольниками. Старостильники существуют в Греции с 1924 года. И на сегодняшний день это более десяти толков, не состоящих в общении между собой. Ни Русская Православная Церковь, ни Элладская Православная Церковь никакой связи со Старостильной Греческой Церковью не имеют.
— Отличается ли по внешним признакам Старостильная Церковь от канонической?
— Нет. Ее священнослужители либо в запрете, либо рукоположены запрещенными архиереями. Они не имеют благодати священства и, совершая богослужение, на самом деле не совершают его. А прихожане попадают в религиозную аферу. В каждой области Греции есть старостильные приходы и монастыри. Многие из них не против возвращения под омофор Элладской Православной Церкви, но держит частная собственность, в которую перешли церкви и монастыри старостильников. И эту частную собственность им жалко терять.
— Элладская Церковь просвещает свою паству относительно Старостильной Церкви?
— Да, особенно в последнее время, потому что эмигранты, приехавшие из бывшего Советского Союза, пополнили их храмы. В каждой митрополии священники объясняют своим прихожанам, какие храмы в епархии неканонические. Посещать их и причащаться у неканонических священников не благословляется.
— Как ваш приход помогает соотечественникам, попавшим к старостильникам?
— Многих мы приняли из старостильных приходов. В этом заключается наша миссия. Когда пять лет назад открылся храм Панагиа Сумела, в первое воскресенье собралось множество людей. Я помолился в алтаре, вышел и обратился к ним: «Люди добрые! Открылся храм. Всех ждем! Кто хочет — приходите. Но есть одно "но". Если я сейчас промолчу, то у меня больше не будет возможности вам сказать об этом. Если я скажу, то уверен, что половину из присутствующих в храме потеряю. Многие из вас посещают приходы Старостильной Церкви: ваши дети, крещенные там, не являются крещеными. Мы хотим вам помочь и ввести вас и ваших детей в лоно канонической Церкви».
— Ваши слова имели действие?
— Да. За пять лет мы присоединили к Церкви через миропомазание сотни человек. Люди идут к нам и приводят родных и друзей.
У старца Паисия
— Когда вы сами приехали в Грецию, перед вами стоял вопрос стиля?
— Мы приехали в Грецию из Сухуми после военных событий 1992 года, моя жена — гречанка. И когда мы увидели, что страна новостильная, встал вопрос: как служить, по-старому или по-новому? Поехали на Афон к старцу Паисию. (Сейчас о нем издано немало книг.) Старец Паисий спросил нас, откуда мы, зачем приехали в Грецию. Я рассказал. Он посоветовал: «Батюшка, мы на территории Афона служим по старому стилю, но я окормляю монастырь недалеко от Салоник, и там служат по новому стилю. Ты должен всегда находиться в лоне официальной Элладской Церкви, в лоне вселенского православия, в единстве». И добавил: «Проси храм и возможность служить в нем по старому стилю для выходцев из России». Я говорю: «Как храм просить: у меня документов нет, денег нет, языка не знаю?» А он отвечает: «Батюшка, всё будет: и документы, и деньги, и храм построишь Богородице».
— Вы поверили в тот момент старцу Паисию?
— Нет, уходил в сомнении. Я не знал тогда, кто такой старец Паисий, хотя мне много говорили о нем. А я про себя думал: «Дом построить невозможно, какой там храм!» Если вспомнить, как мы жили первое время в Греции... В Абхазии я был клириком Грузинской Православной Церкви, секретарем Абхазской епархии. А приехал в Грецию, пришлось пойти работать на завод плотником. Было много соблазнов. Но однажды пригласили меня служить: «Батюшка, у нас есть приход, но платить вам нечем». Уже наученный опытом, спрашиваю: «Каноническая Церковь?» «Да!» Я согласился и стал служить. Был один прихожанин, пять человек певчих. Сейчас у нас несколько сотен прихожан и двадцать певчих. И храм, по слову старца Паисия, строится.
Панагиа Сумела и ее прихожане
— Отец Григорий, вы сказали, что попали в Грецию из Абхазии.
— В прошлом я житель Абхазии. Я родился в 1960 году. Мои родители простые рабочие, верующие люди. С семи лет прислуживал в алтаре и всегда мечтал стать священнослужителем.
— В Абхазии не было таких преследований, как в России?
— В России было, конечно, сложнее, чем в Абхазии. Но и нас, молодых иподиаконов, вылавливали на пасхальных службах комсомольские работники и доносили в школу.
Митрополитом Сухумо-Абхазским был тогда нынешний Католикос-Патриарх всея Грузии Илия. И я благодарю Бога за то, что 11 лет прислуживал ему иподиаконом и жезлоносцем. Это человек высокой культуры и духовности. Я стараюсь сохранять унаследованные от него традиции служения.
— Службы в Мениди отличаются благолепием и необычными шествиями, в которых принимает участие большое количество молодежи.
— В Греции приходское богослужение совершается во многом подобно архиерейскому, выход с рипидами, со свечами, с кадилом. И много ребят. На Успение Божией Матери плащаницу Богоматери сопровождают около 30 девочек, а несут ее мальчики. У меня нет диакона, но есть алтарники. Особенно праздничные эти шествия на Пасху: из алтаря выходят ребятишки, а батюшки всё нет и нет, потом батюшка вышел, а за ним идут ребятишки. Как выразился один священник: «Вам можно позавидовать, отец Григорий! Не один архиерей не имеет столько иподиаконов, сколько у вас алтарников!»
— Кто из детей попадает в алтарь?
— Я приглашаю всех: «Если есть желание, приходите». И они приходят. Если определять по каким-то критериям «тебе можно, а тебе нельзя», мы потеряем многих. Я не провидец, не могу знать душу каждого ребенка.
— Каковы правила поведения для детей в алтаре?
— Строгость по отношению к богослужению. И когда они приходят в алтарь, мы научаем их, как подойти к престолу, получить благословение, надеть на себя стихарь, после богослужения снять его, аккуратно сложить. Еще одно условие — регулярность посещения служб.
— Маленькие дети не балуются?
— Есть детишки, которые проявляют естественную шаловливость. Но для них у нас существует свое лекарство: на солее положить до десяти поклонов на глазах у прихожан. Это помогает. Я за то, чтобы дети были в храме. Пусть не все они станут священниками, но, Бог даст, вырастут нравственными, образованными людьми на пользу нашему обществу.
— Кто решил посвятить храм Богородице Панагиа Сумела?
— Когда мы приехали в Грецию, у меня был очень хороший помощник отец Тимофей Саккас, тогда настоятель церкви Святой Троицы в Афинах и игумен Свято-Духова монастыря (Параклиту). Он мне сказал, что для каждого понтийского грека (а среди наших прихожан их большинство) икона Панагиа Сумела — великая святыня. Мы написали прошение в Синод и получили благословение.
— В России икона Панагиа Сумела известна мало. Расскажите о ней.
— Эта икона из древнего монастыря, который находился на территории современной Турции неподалеку от Трапезунда, на горе Мела, Черная гора. Когда понтийцы говорили «пойдем на гору Мела», по-гречески это звучало «паме сто Мела», получалось «Сумела». Это образ Матери Божией «Скоропослушница».
— Что стало с иконой после Малоазийской катастрофы?
— В 1923 году, по Лозаннскому мирному договору, малоазийские греки покинули свои земли и переехали в Грецию. Вместе с собой они вывезли и святыню. Сейчас подлинная икона пребывает в Северной Греции, где воссоздан монастырь и освящен в честь иконы Панагиа Сумела. А нам благословили сделать список с этого образа.
После первого богослужения в храме подошла ко мне одна женщина: «Батюшка, Богоматерь исполнила мое прошение, можно я Ей крестик принесу?» Я благословил. С тех пор каждый месяц кто кольцо, кто браслет, кто сережку пожертвует. Одна женщина принесла даже золотые зубы, единственную ценность, которая была у нее, в благодарность Божией Матери. Значит, чудеса совершаются!
— Кто ваши прихожане?
— Наш приход такой же многонациональный, как и бывший Советский Союз. Кроме понтийских греков есть среди нас болгары, румыны, сербы. Мне хотелось, чтобы каждый чувствовал себя в храме, как в своем родном доме в Молдавии, в Грузии, в России... Ведь каждому дорога земля, на которой он родился и вырос. Как-то меня попросили: «Батюшка, можно мы на грузинском языке "Отче наш" почитаем?» Я говорю: «Не только читайте, но и пойте, если умеете!» Сейчас «Отче наш» читается у нас по-славянски, по-гречески, по-грузински и по-молдавски за каждой Литургией. Многонациональность прихода меня радует. Дом Божий — он для всех.
