Проект Положения о монастырях и монашествующих готовился более двух лет и был опубликован в конце мая для широкого и всестороннего обсуждения. Проект был также направлен в епархии Русской Православной Церкви для получения отзывов епископата и духовенства. Обзор состоявшейся дискуссии мы предлагаем ниже.
Вскоре после публикации проекта "Положения…" на портале "Богослов.ру" стали появляться комментарии монашествующих, священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, мирян, думающих о поступлении в монастырь или ранее подвизавшихся в качестве трудников. Число комментариев за три с половиной месяца превысило девять сотен, что говорит о неравнодушии церковной общественности к судьбе монашества в России.
Как рядовые монахи, так и начальствующие — духовники и священники, знакомые со внутренней жизнью обителей, отметили важность документа, насущную потребность в нем, вызванную многочисленными нерешенными проблемами современных монастырей. Участники обсуждения неоднократно выражали благодарность священноначалию за возможность содержательной дискуссии, в которой многие яснее открыли для себя святоотеческое монашеское предание и возможность его осуществления в наши дни.
Вместе с тем представленный проект Положения, по мнению большинства комментаторов, охватывает далеко не все насущные проблемы, но лишь ту их часть, которая связана с удобством административного управления монастырями. Эта часть вопросов действительно детально продумана и проработана. Поэтому вполне закономерно, что сразу после публикации проекта Положения на официальном сайте Межсоборного присутствия появился одобрительный отзыв Преосвященного Иосифа, митрополита Иваново-Вознесенского и Вичугского (от 8 июля 2012 года), а вслед за ним через несколько дней — отзыв Преосвященного Аристарха, митрополита Кемеровского и Новокузнецкого, также одобрительный и даже буквально повторяющий несколько фраз митрополита Иосифа.
Параллельная линия комментариев по проекту Положения на портале "Богослов.ру" между тем обозначила ряд проблем современного русского монашества, решения которых ожидали от готовившегося документа. К сожалению, проект Положения либо вовсе не затрагивает этих проблем, либо подходит к ним с формально-административной точки зрения.
Вот перечень основных проблем, затронутых в комментариях:
1. Монастырь традиционно должен представлять собой не только религиозную организацию, но и в первую очередь духовную семью, собравшуюся вокруг духовного руководителя — игумена (игумении), как это видно из житий святых, Патериков, из истории Церкви Вселенской и Русской, из церковных канонов.
2. В этой связи первостепенную важность приобретает личность игумена (игумении), его духовно-нравственные качества, его ответственность за иноков, вверивших свою жизнь и спасение его руководству.
3. Смежный с этим вопрос первостепенной важности — вопрос о духовничестве, особенно остро стоящий для женских обителей. Проект Положения однозначно определяет: "Следуя древней церковной традиции, запечатленной в постановлениях многочисленных Соборов [гл. 82 Стоглавого Собора], не допускается служение монахов в женских обителях". В комментариях по этой теме отмечалось, что авторитет Стоглавого Собора небесспорен (его решения были осуждены Московским Собором 1666–1667 годов, их называли "неразсудными"), что в церковной истории есть множество примеров основания и окормления женских обителей монахами, что классически и традиционно наставницей и духовной матерью (аммой) в женском монастыре является игумения, и она вместе с сестрами избирает духовника преимущественно из опытных монахов, таковой духовник, утвержденный в должности архиереем, периодически посещает обитель для исповеди и духовных бесед. Главным в этом вопросе является единомыслие духовника с игуменией.
4. Поскольку именно личность игумена (игумении) определяет внутреннюю атмосферу обители, неоднократно высказывались пожелания рассмотреть вопрос о возвращении к многовековой традиции избрания игумена (игумении) братством (сестринством) с последующим утверждением и возведением в сан от правящего архиерея. Аргументируя эти пожелания, комментаторы приводили многочисленные цитаты из канонических правил, житий святых, наставлений святых отцов, церковно-исторических документов (например, из журналов Синода об избрании игуменов и игумений в российских монастырях в 1911–1912 годах).
5. В непосредственной связи с традиционным пониманием монастыря как духовной семьи стоит проблема административного перевода насельников из одной обители в другую либо включения монахов в структуры епархиального управления. При переводе игумена (игумении) духовная семья теряет свою главу, отца (или мать). С приходом нового начальника, который не может в полном смысле стать отцом для этой семьи, весь уклад жизни монашеской общины вынужденно ломается и должен строиться с нуля. Если же начальство меняется достаточно часто, то не может быть речи о накоплении монастырем в целом духовного опыта, о преемственности традиции. Перевод рядовых насельников из родной обители в другие либо на епархиальные должности хотя и не столь разрушителен для обители в целом, но также очень болезнен и для того, кого переводят, и для его родных по духу братьев или сестер.
6. Смежным является вопрос о служении монастырей миру — социальном, миссионерском, просветительском и других. На основании цитат из канонов и творений святых отцов комментаторы неоднократно подчеркивали, что такое служение не только не является прямой целью монашеского жительства, но и может служить причиной душевного разорения, нарушения монашеских обетов. Поэтому служение миру в той или иной форме может осуществляться лишь с добровольного согласия каждого конкретного насельника монастыря.
Все перечисленные проблемы подспудно касаются более глубокого вопроса — отношений монастырей с правящими епископами. Несмотря на то что в комментариях этот вопрос не был задан напрямую, он был сформулирован в письменном обращении к архиереям с просьбой дать отзыв на Положение и на комментарии. О том, что данное обращение было разослано, свидетельствовал один из комментаторов, подписавшийся "игумен Иоанн (Санкт-Петербург)": "Ознакомился с документом, который разослали по епархиям. В нем просят архиереев изложить свое мнение и мнение подвластных монастырей о Положении. Пишут: "В процессе обсуждения Положения появилось значительное количество сообщений, зачастую содержащих резкую критику данного документа. Основные мысли комментаторов сводятся к необходимости значительного изменения в устроении монастырской жизни нашей Церкви на основании греческой традиции. В частности, декларируется необходимость: а) независимости монастырей от правящих архиереев; б) выборности игумена (игумении)".
На официальном сайте Межсоборного присутствия появляются отзывы Преосвященных с ответами на эту формулировку. В отзыве Преосвященного Никона, митрополита Уфимского и Стерликамского, звучат недоуменные вопросы: "Что же это будет за монастырь, если он вне епископского окормления? Кто там будет совершать таинства церковные, поставлять священство? Это невозможно, такое суждение может исходить от людей неверующих и врагов Церкви".
На портале "Богослов.ру" комментаторы (в том числе анонимные: "наместник", "отец ректор", "архимандрит" и др.) выражают скорбь о таком повороте событий: "…печально, что и здесь поддались в буквальном смысле на провокацию, на слух о том, что “либеральная общественность и светские критики” желают независимости монастырей от епископов. Говорить о какой-либо свободе и независимости в этом плане совершенно неверно и даже бессмысленно. Все священные правила Церкви требуют от нас подчинения епископу как отцу и предстоятелю Поместной Церкви. Тем не менее внутренняя свобода в плане повседневной жизни и духовного развития должна быть монастырям предоставлена, ибо без этого нет полноценной духовной жизни в обители".
"В рассуждениях о выборности игумена ни разу не звучал тезис о том, что монастыри должны обособиться от епархиальных архиереев и перейти к самоуправству. Церковные каноны предписывают монашествующим находиться в подчинении у местного епископа. И никто не отрицает этого. Однако взаимоотношения монастыря и епископа должны строиться на принципах взаимопонимания и евангельской любви, поскольку епископ — это прежде всего пастырь, архипастырь, а не просто администратор, поддерживающий дисциплину. Вы знаете, — говорит Спаситель, — что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими; но между вами да не будет так (Мф. 20, 25).
Некоторые из комментаторов, имевших возможность познакомиться с живым монашеским преданием на Святой горе Афон, в Греции, на Кипре, в Сербии, Черногории, Румынии, делились этим опытом, приводили уставы некоторых образцовых греческих монастырей, куда монахи из разных стран приезжают учиться иноческому жительству. Приводились исторические примеры: преподобный Антоний Киево-Печерский, первоначальник русского монашества, был воспитанником Святой горы Афон; Преподобный Сергий Радонежский ввел общежительный устав — залог последующего расцвета обители — по побуждению и с благословения Константинопольского Патриарха Филофея. При этом подчеркивалось, что "русские монахи стремятся к Греции не ради Греции, а ради России, то есть ради того, чтобы разумно заимствовать там то, что поможет возрождению нашего, родного, горячо любимого и глубоко уязвленного русского монашества".
Нельзя не упомянуть о приведенных ссылках на материалы международного монашеского симпозиума 2011 года в монастыре Жича (Сербия), где можно было видеть архиереев, архимандритов-духовников, игумений и монахинь, объединенных любовью к монашескому святоотеческому преданию. В этой встрече осуществилось то, о чем позже говорил игумен Ватопедского монастыря: "Не существует греческого или русского и сербского предания — существует единое православное предание".
Три основных вопроса, выделившихся в процессе дискуссии:
источники монашеского права;
отношения монастырей с епископами;
принцип избрания игумена братством.
Подробной разработке этих вопросов на основе источников канонического права посвящены две статьи доцента Московской духовной академии протоиерея Валентина Асмуса "Отзыв на проект Положения о монастырях и монашествующих" и "О взаимоотношениях епископа и монастыря, или О какой независимости просят монашествующие", а также статья монаха Диодора (Ларионова), насельника Богородице-Сергиевой пустыни Марийской епархии.
Отдельной статьей "Записка о монастырях и монашестве" откликнулся на проект Положения архимандрит Симеон (Гагатик), игумен Ахтырского Свято-Троицкого монастыря (Украина). Впоследствии статью он дополнил своим комментарием. Прикоснувшись к живой традиции монашества, которая сохранилась в православной Греции, увидев полное соответствие теории (учения святых отцов) и жизни, отец Симеон вдохновляет монахов русских не терять веры и упования на то, что святоотеческий идеал монашества возможен и в наши дни. Он призывает незамедлительно начать исправление тех своих слабостей и уклонений от монашеских обетов, которые лично каждый из нас в силах исправить, тогда и священноначалие станет с доверием относиться к монахам и поддержит добрые изменения в нашей жизни.
Статья архимандрита Тихона (Шевкунова) "Игумен монастыря — назначать или избирать?" дает вдумчивый и осторожный ответ на поставленный вопрос. Стремиться к правильному устроению монашеской жизни, к выборности игумена можно и нужно, но помня слова преподобного Амвросия Оптинского: "Чтобы не ошибаться, не должно торопиться". Отец Тихон видит право избрания игумена братством как высшую привилегию, церковную награду, которую могли бы получать от священноначалия благоустроенные духовно монастыри.
Настоятельница Свято-Успенского монастыря Витебской епархии мать Илария (Болт) в своей статье делится многолетним опытом: "Годами проходя в обители различные послушания, от самых простых до самых ответственных, и наблюдая за собой и сестрами, я убедилась в том, что испытание властью является самым трудным испытанием. Мы ведь говорим о человеке после грехопадения, природа которого повреждена грехом. <…> По моему смиренному мнению, власть каждого человека, на какой бы должности он ни находился, для его же блага должна быть ограничена святыми правилами и постановлениями. Если мы говорим о монастыре, то здесь это особенно важно, так как игумен (или игумения) является не просто администратором, а человеком, которому монашествующие вверили свои жизни, свои души и свое здоровье. Ответственность велика".
Статья настоятельницы Богородично-Рождественской девичьей пустыни игумении Феофилы (Лепешинской), написанная острым обличительным языком, вызвала много недоуменных отзывов: неужели автор этой статьи и автор книги "Плач третьей птицы" — одно и то же лицо? «В статье чувствуется глубокое, опытное понимание монашества. Но часто только современного монашества, какое оно есть, а не каким оно должно быть», — замечает в своем отзыве "монахиня Мария, благочинная".
В процессе обсуждения были затронуты некоторые более частные вопросы, которые, по мнению комментаторов, недостаточно ясно выражены в проекте Положения:
— о духовной цели и сути монашеского жительства;
— о существенном делании монаха — молитве (преимущественно молитве Иисусовой);
— о более четком разграничении ступеней "послушник — рясофорный послушник — инок", определении канонического статуса каждой из этих ступеней и, соответственно, канонических прещений в случае ухода в мир и вступления в брак;
— о разграничении понятий "оставление монастыря" и "оставление монашества";
— о необходимости обозначения в Положении социального статуса рядовых монахов как граждан государства (обязательность прописки, медицинского страхования), предусмотрения реальных возможностей социальной адаптации в случае добровольного или вынужденного оставления монастыря (например, в случае отчисления по состоянию здоровья).
С целью дальнейшей детальной проработки всех описанных выше проблем, а также прочих вопросов жизни монастырей многие комментаторы высказывали пожелания о дальнейшем соборном обсуждении данных тем в рамках церковно-научных конференций и монашеских съездов с благословения священноначалия, с участием архиереев, игуменов и игумений, духовников, монашествующих, специалистов по церковной истории и каноническому праву.
Хочется верить, что русское монашество по благодати Божией, при поддержке священноначалия сумеет преодолеть болезни роста, вернуться к традиционным основам, заложенным святыми отцами, и стать подлинной духовной опорой нашей Церкви.
