В этом году Русская Церковь отмечает 80 лет со дня рождения и 25 лет со дня трагической кончины выдающегося православного проповедника, миссионера и просветителя эпохи СССР протоиерея Александра Меня (1935–1990). Он был убит 9 сентября 1990 года утром, по дороге в Сретенский храм в Новой Деревне, близ города Пушкино, где был настоятелем. Имя отца Александра открывает длинный список священнослужителей, погибших уже в новой России, где подобные убийства, к сожалению, стали уже явлением привычным. «Журнал Московской Патриархии» вспоминает об этом выдающемся священнике как об одном из наиболее талантливых своих авторов.
Новая сила
Протоиерей Александр Мень родился 22 января 1935 года в Москве. Его детство и юность протекали в церковной среде. Уже в школе он самостоятельно прошел курс духовной семинарии, много читал святых отцов, русских религиозных философов.В этот период на отца Александра оказали большое влияние прихожане храма Святителя Николая на Маросейке, многие из которых в 1920-е годы были духовными детьми преподобного Алексия Мечева, а
затем его сына священномученика Сергия, погибшего в сталинских лагерях.
По окончании школы юноша поступил в Московский пушно-меховой институт на факультет биологии (в 1955 году этот факультет был переведен в Иркутск). Но уже тогда в нем созрело решение стать священником, и, будучи студентом, он вечерами, после занятий в институте, работал истопником в Иркутском епархиальном управлении. Когда об этом стало известно, он был отчислен из института и в 1958 году вернулся в Москву.
Следует напомнить, что это было за время. В 1958 году началась массированная хрущевская атака на Церковь. Вновь закрывались храмы, монастыри, духовные семинарии. Пресса была полна враждебных выпадов: не было газеты, в которой бы постоянно не «разоблачалась» вредоносная роль религии. Миллионными тиражами выходили многочисленные книги и брошюры с антирелигиозной пропагандой. Людям с высшим образованием доступ в семинарию и академию был практически закрыт.
Большое значение в дальнейшей судьбе юноши имела поддержка Анатолия Васильевича Ведерникова (1901–1992), бывшего в то время ответственным секретарем «Журнала Московской Патриархии».
Одной из важнейших своих задач он считал привлечение в издание новых сил, способных поднять его уровень, поставить его на высоту, достойную положения и значения Русской Православной Церкви в христианском мире. Таких новых сотрудников Анатолий Васильевич нашел среди молодых питомцев возрожденных духовных школ. Это были выпускники ЛДА П.В. Уржумцев и Е.А. Карманов; последний впоследствии стал преемником Ведерникова на посту ответственного секретаря редакции. У Анатолия Васильевича вообще было хорошее чутье на дарования молодых, в которых он всегда видел потенциальных сотрудников ЖМП.
Ведерников представил Александра Меня митрополиту Крутицкому и Коломенскому Николаю (Ярушевичу; † 1961). По благословению владыки Николая 1 июня 1958 года епископом Можайским Макарием (Диевым; † 1960) он был посвящен во диакона в храме Ризоположения на Донской улице и направлен на приход села Акулова под Москвой. Тогда же поступил (заочно) в Ленинградскую духовную семинарию, которую окончил в 1960 году (также заочно отец Александр окончил в 1965 году Московскую духовную академию).
Ведерников оказал поддержку Александру Меню и как начинающему автору, предоставив ему для первых писательских опытов страницы «Журнала Московской Патриархии». Это теперь отец Александр известен во всем мире как плодовитый автор, напечатавший множество книг и статей ; но начинал он свою писательскую деятельность именно в официальном церковном издании. Первые его публикации относятся к 1959 году, когда он был еще диаконом; всего же в ЖМП опубликовано 30 статей отца Александра, главным образом с 1959 по 1966 год. По годам они распределяются следующим образом:
1959 — 2 статьи
1960 — 6 статей
1961 — 6 статей
1962 — 6 статей
1963 — 1 статья
1966 — 1 статья
1991 — 7 статей
Кроме того, не опубликованы (находятся в архиве журнала) пять статей:
1. О боговдохновенности Священного Писания (1963).
2. У истоков Римской Церкви (1964).
3. Восточные и Западные Церкви в апостольскую эпоху (1965).
4. Святые отцы о вхождении в христианскую жизнь.
5. Христианство и культура (даты двух последних статей отсутствуют).
«Сын человеческий»
О своих публикациях в официальном церковном издании отец Александр вспоминал так: «Я взял “Сына Человеческого”, которого написал примерно в 1960 году, и по кусочкам его главки помещал в “Журнале Московской Патриархии” в виде статей» .
Действительно, в 1959–1962 годах был почти целиком опубликован первый вариант книги «Сын Человеческий», посвященной жизни Господа нашего Иисуса Христа.
Конечно, никакой труд, посвященный жизни и учению Иисуса Христа, не в состоянии заменить своего первоисточника — Евангелия. Но авторов Нового Завета отделяют от соврменного человека почти две тысячи лет, поэтому читать эти тексты ему нелегко, нужны комментарии, облегчающие понимание многих сюжетов, ссылок, оборотов речи и т.д. Да и одни и те же события изложены в четырех Евангелиях, отчего в качестве приложения к Новому Завету всегда приводится таблица с последовательностью евангельских событий по четырем евангелистам.
Поэтому издавна в христианской литературе известны попытки воссоздать в одной книге целостную картину земной жизни Христа с учетом текстуальной критики, новых данных библейской археологии, достижений языкознания и др.
В русской литературе одним из первых применил этот подход известный русский проповедник святитель Иннокентий Херсонский (Борисов). Его книга «Последние дни земной жизни Иисуса Христа» вышла в 1828 году и получила широкую известность. Однако она охватывает только события Страстной недели. Отец Александр 130 лет спустя поставил перед собой задачу вновь исполнить этот труд, распространив его на всю жизнь Спасителя. Он полагал, что задуманная им книга пробудит в читателях интерес к Евангелию и поможет лучше его понять. Напомним, что само Евангелие было в то время в СССР труднодоступно.Для осуществления такого замысла автор должен был обладать двумя достоинствами: знаниями современных достижений в области библеистики и необходимым литературным даром, ибо неумелое прикосновение к священным текстам могло только скомпрометировать высокую тему.
Но дерзание отца Александра имело под собой надежное основание, о чем свидетельствует как эта работа, так и многие последующие. Его познания в области библеистики были настолько велики, что позволили ему впоследствии подготовить трехтомный «Словарь по библиологии», который он представил на степень магистра богословия (защитить ее он не успел). О писательских талантах отца Александра свидетельствует как успех его первой книги, так и дальнейших книг, в которых он прослеживает духовную эволюцию человечества: «Истоки религии», «Магизм и единобожие. Религиозный путь человечества до эпохи великих Учителей», «У врат молчания. Духовная жизнь Китая и Индии в середине первого тысячелетия до нашей эры», «Дионис. Логос. Судьба. Греческая религия и философия от эпохи колонизации до Александра», «Вестники Царства Божия. Библейские пророки от Амоса до Реставрации (VII–IV вв. до Р.Х.)», «На пороге Нового Завета», а также книги «Небо на земле», посвященной объяснению православного богослужения.
Статей, вошедших впоследствии в книгу «Сын Человеческий», было опубликовано 16, обычно они приурочивались к соответствующему православному празднику (см. таблицу). Введение во храм Пресвятой Богородицы Святая святых 1960. № 11. С. 50–52
Рождество Христово Навстречу Христу 1961. № 1. С. 45–47; перепеч.: 1991. № 1. С. 51–52
Рождество Христово Тайна волхвов 1962. № 1. С. 60–67
Сретение Господне Спасение миру (размышления в день Сретения Господня) 1961. № 2
Преображение Господне Фавор и Голгофа 1960. № 7. С. 27–32
Воскресение Христово. Пасха Победа над смертью 1961. № 4. С. 44–47
Пятидесятница. День Святой Троицы Пятидесятницу празднуем! 1961. № 5. С. 55–58
Успение Пресвятой Богородицы В молитвах Неусыпающая 1960. № 8. С. 37–41
Евангельские темы
Ряд статей был посвящен окружавшим Спасителя апостолам: первоверховному апостолу Петру (Светочи первохристианства // 1961. № 7. С. 58–66), апостолу Фоме («Господь мой и Бог мой!» // 1962. № 4. С. 54–57), апостолу Иоанну Богослову («Сын громов» (очерк жизни и творений апостола Иоанна Богослова) // 1962. № 5. С. 49–60), апостолу Луке (Св. ап. Лука как дееписатель Церкви // 1963. № 12. С. 50–52), а также Предтече и Крестителю Господню Иоанну (Последние дни и мученическая кончина Иоанна Крестителя // 1961. № 11. С. 60–63).
В других статьях автор рассматривал отдельные аспекты домостроительства человеческого спасения. Так, в статье «Назарет — колыбель христианства» (1959. № 9. С. 61–64) автор повествует о маленьком, ничем не примечательном городке Галилее, который Господь избрал для совершения величайшего события мировой истории: здесь Пресвятая Дева Мария слышала слова ангельского благовестия, здесь совершилось таинство Боговоплощения. Здесь в течение тридцати лет жил Иисус Христос до своего выхода на общественное служение. Много образов в евангельских притчах, пишет отец Александр, взято из жизни и природы Назарета, картины которой окружали Иисуса с детства. Евангелия почти ничего не говорят об этом периоде жизни Господа, и автор приводит те сведения о Назарете, которые дают историко-археологические исследования. В заключение отец Александр, имевший обыкновение выводить какое-либо поучение из сказанного, пишет: «Мы мало задумываемся над этим тридцатилетним периодом жизни Спасителя. А между тем он учит нас той истине, что в самых обыкновенных, будничных условиях можно жить подлинной жизнью в Боге, что человек должен искать пути спасения не где-то далеко, а здесь, на своем жизненном посту, в своем простом, будничном, повседневном деле».
В статье «Крест» (1960. № 9. С. 36–38) автор описывает страдания Спасителя в Гефсиманском саду и на кресте. Что испытывал Господь на кресте? «Один, покинутый людьми, Он больше не видит Своего Отца. Нет слов человеческих для того, чтобы передать смертельный ужас этих минут. Здесь нужно пасть на колени и прислушаться к голосу, доносящемуся из мрака: Или, Или! лама савахфани? (Мф. 27, 46). Эти слова, вырвавшиеся из уст Божественного Страдальца, передают всю глубину Его душевных мук. Сын оставлен Отцом... “Нас ради человек и нашего ради спасения...”».
Крест был в то время символом рабства, насилия, унижения, ибо распятие представляло собой длительную пытку, неизбежно оканчивавшуюся смертью. Но бесконечно возлюбив наш грешный мир, Он прошел через горнило нечеловеческих страданий для его искупления. И ранами Сына Божия мы исцелились, а орудие отвратительной казни, возвещая всему миру любовь Бога к людям и прощение грехов, стало символом спасения. Отец Александр заканчивает статью описанием изображения креста в Православии: «В христианском искусстве есть много изображений креста и распятия, но, пожалуй, самое прекрасное — это то, которое выработалось в православной восточной иконографии. Здесь мы видим Господа уже почившим: голова склонилась, глаза закрыты. Но самое замечательное — это руки. Они не безжизненны, они раскрывают объятия всему миру. Во всем покой, торжество, прощение. Победа над смертью уже предчувствуется. Он победитель... “Кресту Твоему поклоняемся, и святое воскресение Твое славим...”»
Статья «Се Аз с вами...» (1960. № 7. С. 25–27) начинается с описания «светлых дней, полных необычайных явлений, радостных слов и трепетного ожидания, когда апостолы уверились в том, что “Он воскрес”... Иисус вновь и вновь является Своим ученикам... В последний раз ученики видели Иисуса Христа на той горе, где они часто собирались во время посещения Иудеи,— на Елеоне... Наступил последний миг Его видимого пребывания среди людей. Он поднял руки и благословил всех. Изумленные ученики видели, что Он как бы отдаляется от земли... Облако скрыло Его, и Он стал невидим... Но апостолы не чувствовали себя одинокими и покинутыми. В их сердцах горели Его слова, сказанные на вершине галилейской горы: Я с вами во все дни до скончания века... (Мф. 28, 20)»
Далее отец Александр говорит о великом значении этих слов на каждом историческом этапе жизни Церкви. Эти слова поддерживали христиан во время гонений, когда «казалось, что враги истребили семя
христианства. Могли ли маленькие общины христиан мериться силой с императорской властью? Распятые, сожженные, погибшие на арене Колизея — где черпали мужество эти люди? Почему вера их не поколебалась, когда они видели Церковь, попираемую язычниками? Путеводной звездой были для них слова: Я с вами...»
По окончании гонений новый враг стал угрожать Церкви — ереси всех оттенков и направлений: «Одни отрицают божественность Христа, другие — Его человеческую природу... Бывали моменты, когда еретическим оказывался весь христианский мир, за исключением египетских отшельников или таких стойких борцов, как Афанасий Великий и Максим Исповедник. Отчаивались ли тогда ревнители и хранители Православия? Могли ли они поверить, что истина будет побеждена? Нет, они верили во Христа Иисуса, сказавшего: Я с вами во все дни до скончания века...»
Новые искушения пришли вместе с обретением Церкви Церковью?? материальной силы — грех симонии, фанатизма, нетерпимости. Но в любые времена «в прошлом и настоящем, среди трудностей, падений, торжества и временных поражений над Вселенской Церковью неизменно горят окрыляющие слова: Я с вами...»
Те же слова относятся и к жизни каждого человека: какие бы удары судьбы он ни испытывал, обетование Господа не может быть тщетным. «Облако скрыло Его от взоров учеников, но Он остался среди них. Не Он ли так скоро после вознесения остановил Савла, спешившего в Дамаск, и превратил его из лютого гонителя в апостола? Не Его ли видел Стефан в свои предсмертные минуты? Не Он ли являлся сонму святых древнего и нового времени? И не Он ли открывается каждой чистой и искренне верующей душе? Христос живет среди нас, и Его присутствие в евхаристии подтверждают слова: Се Аз с вами во вся дни до скончания века. Аминь».
О святителях
Помимо статей, так или иначе связанных с евангельской тематикой, отец Александр публиковал и статьи о некоторых отцах Церкви. В частности, самая первая из его статей, опубликованных в «Журнале Московской Патриархии» (в это время отец Александр был еще диаконом), посвящена святителю Григорию Богослову, но не разбору его богословских взглядов, а анализу его поэтического творчества: «Поэзия св. Григория Богослова» (1959. № 3. С. 62–68).
Святитель Григорий Богослов, наряду со святым Ефремом Сириным, является одним из основателей христианской поэзии. Не только его многочисленные стихи, но и большинство проповедей представляют собой высокопоэтические произведения. Общеизвестно, что многие православные рождественские и пасхальные песнопения построены на основе его праздничных речей («Христос раждается славите...», «Воскресения день, просветимся торжеством...» и др.).
Хотя по просьбе своего друга святителя Василия Великого он и принял участие в церковно-общественной жизни (оказывал помощь святителю Василию в деле борьбы с ересью), но в душе он оставался созерцателем и поэтом, ему была ближе тишина гор и безмолвная молитва. После недолгого пребывания на Константинопольском престоле святитель Григорий почел за благо отказаться от патриаршей власти.
Многие свои переживания святитель выражал в стихотворной форме. Одной из первых он облек в стихотворную форму свою пламенную молитву к Богу о спасении, когда попал в бурю во время плавания на корабле в Грецию (в Афинский университет): ужас этого испытания заключался и в том, что он еще не был крещен — в те времена было принято креститься в зрелом возрасте.
Понимая, что только у ног Христа может найти настоящий покой страждущая душа, что жизнь без Света Божия есть суета и томление духа, святитель Григорий выражал это настроение в стихах и поэмах. Самым замечательным из его поэтических произведений отец Александр считал поэму «О человеческой природе», в которой святитель Григорий сначала бесстрашно опускается в черную мглу пессимизма, рисует мрачную картину человеческой жизни, но в конце концов побеждает печаль и, обращаясь к своей заблудившейся и истомленной душе, указывает ей «путь и истину и жизнь (Ин. 14, 6).
Здесь тема «свет во тьме светит (Ин. 1, 5) достигает своего наивысшего выражения.
На долю святителя выпало много испытаний — смерть любимых людей, неудачи в церковно-общественной деятельности. Но все испытания он принимал с глубоким смирением и упованием на Господа, постоянно черпая поддержку в молитве и принося к подножию креста тяжесть наболевшей души. Особую, живую любовь он питал к Святой Троице: в богословии троичности благоговение богослова сливается у него с любовью чистой души, восторженный гимн Троице отличается у него задушевностью лирического стихотворения.
Поэтическая деятельность святителя имела еще и ту цель, чтобы дать христианской молодежи поэзию, могущую заменить языческих авторов. К сожалению, его стихи, написанные античными размерами и архаическим поэтическим языком, ныне трудны для понимания и до последнего времени были известны лишь в прозаическом переводе, сделанном еще в XIX веке .
Не только первая статья отца Александра, но и последняя из опубликованных при его жизни в «Журнале Московской Патриархии» также была посвящена святителю — на этот раз одному из Римских Пап:
«Св. Ливерий, Папа Римский (к 1600-летию со дня преставления» (1966. № 8. С. 52–57). Римский епископ еще не разделенной Церкви «принадлежал к той славной плеяде борцов за Православие, которые
с честью выполнили миссию сохранения в неприкосновенности никейского исповедания в трудную эпоху между I и II Вселенскими Соборами, когда вследствие настойчивого вмешательства императорской
власти в церковные дела арианство на Востоке, казалось, повсеместно вытеснило Православие». Святитель Ливерий навсегда остался для Церкви одним из тех подвижников, которые на своих плечах несли скорби и тяготы этой смутной эпохи, и «христианский мир чтит в нем одного из древних святых епископов, словом и жизнью исповедавших апостольскую веру».
Под знаком мира
Следующие три статьи отца Александра связаны с темами, о которых сейчас редко вспоминают, — экуменизмом и «защитой мира». Первой теме посвящена его статья «На пороге Нового года» (1960. № 1. С. 15–17; она была опубликована без подписи). Сейчас отношение к экуменической деятельности среди православных по меньшей мере неоднозначно. Но следует напомнить, что в те времена в экуменической деятельности было заинтересовано как государство, желавшее распространять свое влияние вовне в том числе и через религиозные круги, так и Церковь (после вступления в конце 1961 года Русской Православной Церкви во Всемирный совет Церквей в «Журнале Московской Патриархии» появилась даже рубрика «Экуменические проблемы» (она называлась также «Вопросы
христианского единства»), которая просуществовала до 1991 года). Она не только преследовала благородную, хотя и труднодостижимую цель сближения Церквей и свидетельства о Православии перед инославным миром, но и надеялась использовать авторитет мирового христианского сообщества для защиты Русской Православной Церкви от новых гонений со стороны власти.
История Церкви последнего времени, пишет отец Александр в этой статье, развивалась под знаком стремления к взаимопониманию и сближению христиан всего мира. Конечно, «грех разделения тяготеет
над христианским миром веками, и за это время между Церквами образовалась столь глубокая пропасть, что некоторые пессимисты не решаются даже в нее заглядывать. Но подобное отчаяние не может
согласоваться с нашей верой в Церковь (ср.: Мф. 16, 17–19)». Сущность разделений заключается в том, что посторонние — политические, национальные и прочие нецерковные интересы возобладали над
духом христианской любви. «Правда, болезнь зашла слишком далеко, но нет болезни, которую Господь не мог бы исцелить. А для исцеления требуются только горячая вера и стремление искупить исторический грех отцов».
XX век, полагает отец Александр, явился поистине веком экуменизма. Восток и Запад идут навстречу друг другу, но уже не как враги, а с протянутой рукой, под знаком мира. Русской Православной Церкви принадлежит в этом движении почетное место. Разумеется, евхаристическое общение с Церквами, имеющими существенные догматические различия, невозможно; речь идет лишь о создании благоприятной атмосферы в отношениях между христианами разных конфессий, о взаимоознакомлении и дружеских контактах, которые приносят уже свои плоды. Отец Александр приводит несколько высказываний протестантов, бывших недавно гостями Русской Церкви, видя в них определенное изменение взглядов на Православие деятелей западного христианства, и говорит о важности новых плодотворных контактов с различными христианскими исповеданиями в духе любви и терпимости.
В заключение автор в преддверии Всеправославного совещания, которое должно было состояться на оострове Родос , говорит о важности взаимоотношений между православными автокефальными Церквами, о необходимости хранить единство перед лицом многих общехристианских и общеправославных проблем: «Придавая огромное значение этому совещанию, Русская Православная Церковь твердо верит, что и весь христианский мир станет на путь единомыслия в делах веры и жизни и тем самым поможет человечеству достичь мира, справедливости и свободы».
Отношение к «борьбе за мир» в те годы было столь же двойственным: с одной стороны, Церковь должна участвовать в ней, руководствуясь прямой заповедью Спасителя: Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими (Мф. 5, 9); к тому же участие в международной миротворческой деятельности было еще одним фактором, выводившим Церковь в 1950–1980 годы из внутренней и внешней изоляции. С другой стороны, к важному делу защиты мира примешивалось стремление Советского государства активно использовать Церковь в своей внешней политике, поэтому во многих публикациях ЖМП необходимо было клеймить капиталистов как поджигателей войны.
Как бы то ни было, а «защита мира» была в то время обязательна как для Церкви (особенно в смысле постоянного перечисления весьма значительных сумм в Советский фонд мира), так и для «Журнала Московской Патриархии» — в смысле освещения миротворческой деятельности Русской Православной Церкви на своих страницах. Рубрика «В защиту мира» появилась в журнале с началом «холодной войны» (с № 5 1949 года), она стала постоянной и одной из самых крупных в 1949–1991 годах (с № 4 1989 года она называлась «За мир и выживание человечества»).
В этой рубрике в 1962 году отец Александр опубликовал статью «Расизм перед судом христианства» (1962. № 3. С. 22–27). В древности, отмечал в ней автор, для большинства народов было естественно считать иноземца существом низшего порядка. Но возвещенная Израилю религия провозгласила равенство всех народов. По мысли автора, уже длинные перечисления имен в книгах Ветхого Завета (Быт. 0; 1 Пар. 1) — так называемая библейская таблица народов — имеет смысл исповедания единства и братства всего человечества. Особенно ярко идея равноправия всех народов выражена в книге Руфи, где показано, что величие и благородство человеческой души не зависят от принадлежности к той или иной нации (моавитянка Руфь за свою любовь и преданность удостоилась стать праматерью царя Давида). Другая ветхозаветная книга — пророка Ионы — свидетельствовала о том, что любовь и милосердие Божии распространяются на все народы без исключения.
Но, конечно, своего полного развития учение о равенстве людей достигло в Новом Завете. В притче Спасителя о милосердном самарянине решительно осуждается национальная вражда, ненависть и презрение к иноверцам. Принцип равенства людей с предельной лаконичностью сформулирован апостолом Павлом, учившем, что во Христе «нет ни эллина, ни иудея, ни варвара, ни скифа (Кол. 3, 11).
Поскольку теоретики расизма апеллировали к науке, объявляя учение о неравенстве рас ее последним словом, отец Александр рассматривает этот вопрос и с точки зрения науки (здесь оказывается полезным его изначальное биологическое образование). Он показывает, что в основе расизма лежит ошибочная теория полигенеза, утверждающая, что человеческие расы возникли из разных корней и, следовательно, являются разными биологическими видами. Однако расы — не отдельные виды, а только внутривидовые подразделения. Об этом красноречиво свидетельствуют такие факты, как нормальное и полноценное потомство у метисов всех рас, наблюдения путешественников, отмечающих высокое умственное и духовное развитие отсталых в культурном отношении народов, отсутствие четких границ между человеческими расами и др.
Особенно ошибочно смешение понятия расы с понятием нации, откуда проистекают такие недоразумения, как понятие «арийская» раса. Рассуждения нацистов о белокурой арийской расе совершенно игнорировали данные науки, да и в самой Германии процент брюнетов (неарийцев) был весьма велик (кстати, и сам фюрер не соответствовал идеалу нордического человека).
Итоговый вывод автора: расизм — человеконенавистническая идеология, лежащая в основе каннибальской практики нацизма — есть зловещее, демоническое проявление падшей души, враждебное как христианству, так и науке. И расизм не умер с разгромом фашизма: он снова поднял голову в Южно-Африканском Союзе . Но «огонь любви Христовой, когда она зажигается в человеческих душах, попаляет преграды, созданные людьми, и освещает путь в царство свободы, справедливости и мира». Еще одну статью на тему борьбы за мир отец Александр опубликовал в разделе «Библиография» — это рецензия на книгу голландского богослова доктора Альберта Раскера «Мы избираем жизнь, полную опасностей». Мюнхен, 1961 [на нем. яз.] (1962. № 5. С. 79–80). В ней Раскер рассматривает проблему атомного оружия с точки зрения современного христианина и богослова, указывая, что оно перерастает реальные цели защиты или отражения противника; война с его применением не приносит ни мира, ни победы, а принимает сверхчеловеческий, демонический характер. А потому долг христиан всего мира — поднять свой голос против вооружений, которые несут физическую и нравственную гибель всему человечеству. Поддержка такого рода войн, ведущих к уничтожению всякой жизни на земле, противоречит вере в Бога Отца, Творца неба и земли, а намерение обезопасить мир на земле духом злобы, вражды и ненависти противоречит вере в Бога Духа Святого.
Раскер задает своим читателям вопрос: «Почему мы не верим в силу Христа на земле и на небе, а полагаемся на силу оружия? Пора осознать, что подготовка к войне не приведет к миру. Цели Христовой нельзя достигнуть дьявольскими средствами. Пора перестать быть предателями христианства. Идея военной победы в настоящее время бессмысленна. Война не разрешит ни одной проблемы».
Ошибочно полагать, утверждает Раскер, что христианские принципы могут быть реализованы только в личной, а не в общественной жизни, — это ересь более опасная, чем все ереси, которые когда-либо потрясали христианский мир. И, соглашаясь с мыслями голландского богослова, отец Александр отмечает, что «настало время, когда Церковь должна заговорить полным голосом, пророческим и протестующим. Она должна напомнить о том, что без освящения жизни и исполнения заповедей Божиих у человечества нет будущего».
Библеистика
В официальном церковном издании у отца Александра Меня появились еще две статьи по вопросам библеистики. Одна из них также была опубликована в разделе «Библиография» и представляет собой рецензию на книгу Э.Райта «Библейская археология». — Филадельфия; Лондон, 1957 (1962. № 3. С. 77–79), которая содержит сжатую сводку всех тех данных археологии, которые способствуют пониманию библейского текста. Рецензент приветствует появление этой книги, ибо «от времени написания Библии нас отделяют много веков, и поэтому в ней есть немало мест и событий, для правильного понимания которых трудно обойтись без знания древней истории и тех данных, которые добыты лопатой археолога». Так, раскопки, проведенные в городе Нузи, близ Ниневии, позволили получить данные о нузийском обычном праве, в свете которых становятся понятны взаимоотношения Авраама и Агари, рассказ о продаже первородства Исавом и история с похищением терафимов в Быт. 29–31. Археологические данные позволили пояснить причины возвышения Иосифа при дворе фараона, ибо то было время господства чужеземной азиатской династии (гиксосов), цари которой стремились окружить себя доверенными людьми, опасаясь вражды природных египтян. Раскопки в Мегиддо показали, что вавилонский обычай гадать на глиняном макете печени (ср.: Иез. 21, 21) был распространен и в Израиле. Подобных сведений в книге множество.
Автор рецензии обнаруживает значительную осведомленность во всех вопросах, о которых говорится в книге Райта, и не всегда соглашается с известным библеистом. В частности, отец Александр критикует его за то, что он слишком бегло касается ряда важных исторических проблем, связанных со знаменитыми «исполинами» (царями) древности — марийским Зимрилимом и вавилонском Хаммурапи, что важно для понимания некоторых глав книги Бытия (так, Хаммурапи большинство ученых отождествляет с Амрафелом из Быт. 14). Не соглашается отец Александр с Райтом и в вопросе датировки исхода евреев из Египта: если последний относит исход к первой половине правления Рамсеса II (1279–1213 годов до Р.Х.), то автор рецензии — к четырехлетнему промежутку времени от смерти Рамсеса до упоминания Израиля в стеле его сына Мернептаха.
Наконец, большая и чрезвычайно интересная статья «К истории Русской православной библеистики» была опубликована отцом Александром не в «Журнале Московской Патриархии», а в «Богословских трудах» (1987. № 28. С. 272–289) и потому остается за пределами этого обзора.
***
Период активного сотрудничества отца Александра с «Журналом Московской Патриархии» завершился с окончанием деятельности А.В. Ведерникова на посту ответственного секретаря журнала. После этого в нем вышли только две его упоминавшиеся выше статьи: об апостоле Луке («Св. ап. Лука как дееписатель Церкви», 1963. № 12. С. 50–52) и о святом Ливерии («Св. Ливерий, Папа Римский (к 1600-летию со дня преставления)», 1966. № 8. 52–57).
После кончины отца Александра в ЖМП был опубликован большой некролог «Протоиерей Александр Мень» (1991. № 1. С. 44–47), а также воспоминания его духовных чад (с. 48); в том же номере была перепечатана его работа 1961 года «Навстречу Христу» (с. 51—52) и вышла первая часть его брошюры «Как читать Библию» (с. 65–70), печатание которой было завершено в последующих номерах (№ 2, с. 63–69; № 3, с. 67–70; № 4, с. 63–68; № 5, с. 72–76; № 6, с. 65–76; № 7, с. 59–70).
В 2009 году издательство «Жизнь с Богом» выпустило отдельным изданием собрание статей отца Александра, напечатанных ранее в «Журнале Московской Патриархии»; к сожалению, из этого собрания выпала упомянутая ранее статья «Последние дни и мученическая кончина Иоанна Крестителя».
