Месяц назад Госдума РФ приняла в первом чтении законопроект о социальном патронате, который подвергся острой критике со стороны ряда экспертов. Это не случайно, ведь с одной стороны документ основан на опыте западных стран с их печальным опытом ювенальной юстиции, а с другой, по мнению специалистов, создает большое поле для коррупции сотрудников органов опеки. О наиболее спорных положениях нормативного акта для ЦВ - директор Общественного центра правовых экспертиз и законопроектной деятельности, лидер Ассоциации родительских комитетов и сообществ России "АРКС" Ольга Леткова.
Помощь или "подножка" семье?
- Ольга Владимировна, что в законопроекте о социальном патронате дискредитирует саму идею государственной помощи семье?
- Самое главное, что дискредитирует этот законопроект – это то, что государство считает себя вправе вторгаться в "Святая святых" - в семью, в её внутренние дела, в процесс воспитания и взаимоотношения людей. Ведь это грубейшее нарушение законодательства. Семья – это сфера частной жизни человека, охраняемой всеми правовыми системами мира. Поэтому в статье 1 Семейного кодекса РФ установлен принцип недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи.
Имеется даже определение Конституционного Суда РФ, в котором высший судебный орган нашей страны указал, что данный принцип является конкретизацией положения статьи 38 Конституции РФ о защите государством семьи, материнства и детства. Таким образом, произвольное вмешательство государственных органов в дела семьи, установление над семьей государственного контроля посягает на конституционное право граждан на защиту семьи, материнства и детства.
К сожалению, в последнее время на Западе всё больше распространяется практика так называемого "обобществления детей", когда государство считает, что дети принадлежат ему и оно вправе разрушать семьи в целях защиты детских прав. При этом родители оказываются бесправными "биологическими объектами", не имеющими даже права воспитывать своих чад. Конечно, это противоречит не только юридическому закону, но и духовному.
Не случайно Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл в предложениях "О государственной политике поддержки семьи, материнства и детства в Российской Федерации", направленных государственному руководству РФ 16 января 2011 года, указал на необходимость законодательно обеспечить приоритетную возможность семьи самостоятельно решать вопросы, касающиеся ее внутренней жизни, принять законодательные меры, создающие дополнительные гарантии права родителей на воспитание детей.
Посягательство на семью, попытка разрушить естественный порядок вещей, установленный Творцом, на мой взгляд, является корнем зла и может повлечь самые разрушительные для семьи последствия.
- Больше всего нареканий в отзывах вызвала размытость формулировки "семьи, находящейся в социально опасном положении" (статья 2), дополненной словами "создают (родители-ред.) своими действиями (бездействием) условия, препятствующие их (детей- ред.) нормальному воспитанию и развитию". Многие сходятся во мнении, что это может послужить основанием для произвола органов опеки и попечительства и навязывания семьям социального патроната или необоснованного отказа в нем. Вы согласны с таким утверждением?
- Действительно, законопроект распространяется на граждан, которые своими действиями (бездействием) создают условия, препятствующие нормальному воспитанию и развитию детей. Термин "нормальное воспитание и развитие" в законопроекте не раскрывается. Какое воспитание является нормальным, а какое нет, отдано на усмотрение чиновников из органов опеки и попечительства. Именно они будут решать, как родители должны воспитывать своих детей. Благодаря таким широким и неопределенным критериям органы опеки смогут признать любую семью социально-опасной и назначить над ней социальный патронат, то есть государственный контроль с угрозой изъятия ребенка из семьи.
Безусловно, что неопределенность критериев социально-опасного положения семей, характера предъявляемых к ним требований, широкие дискреционные полномочия органов опеки и попечительства – всё это в соответствии с российским законодательством является коррупциогенными факторами, создающими почву для произвола и злоупотреблений.
- Насколько в действительности реален шантаж с отбиранием ребенка в коррупционных целях, о чем предупреждают некоторые эксперты? И можно это как-то нейтрализовать в законе о социальном патронате?
- Такие случаи есть и законопроект о социальном патронате предоставляет для этого практически неограниченные возможности. Ведь патрон (надзиратель) будет вхож в семью. И от того, что он напишет в отчете, будет зависеть судьба всех её членов. Фактически он станет вершителем судеб, как на Западе. Понятно, что его будут бояться и пытаться всячески задобрить подношениями. Даже вымогать не придется.
Эту коррупционную составляющую вряд ли можно нейтрализовать поправками. Ведь когда мы беремся характеризовать положение семьи, критерии в любом случае будут оценочными. Тем более, подогнать можно что угодно под любые критерии. Составляются же сейчас акты, в которых пресловутое отсутствие апельсинов в холодильнике трактуется как угроза жизни и здоровью детей. Органам опеки или КДНам (комиссия по делам несовершеннолетних-ред.) вообще нельзя давать право вмешиваться в жизнь семьи до тех пор, пока у неё нет проблем с законом.
- Можно определить критерий семьи, находящейся в «социально опасном положении»? Например, родители алкоголики, в доме притон и т.д.?
- Хронический алкоголизм или наркомания родителей, совершение умышленного преступление против жизни или здоровья своих детей и т.п. – это явные признаки социально-опасного положения. И они уже установлены в Семейном кодексе РФ как основания для лишения либо ограничения родительских прав. Однако законопроект не распространяет социальный патронат на эти семьи. В нем говорится, что социальный патронат назначается над теми семьями, к которым нет оснований применять лишение или ограничение родительских прав. То есть, под социальный патронат подпадут другие семьи, нормальные, к которым нет претензий со стороны закона.
О роли общественных организаций в социальном патронате
- В соответствии с законопроектом, план организации социального патроната должен составляться органами опеки и попечительства (статья 2). Ниже говорится об участии в этой работе специалистов из сфер - медицинской, социальной, образовательной, в том числе из НКО, религиозных организаций. Кто и как определяет степень их участия?
- Законопроект определяет, что мероприятия, предусмотренные планом организации социального патроната, могут осуществлять образовательные организации, медицинские организации, организации, оказывающие социальные услуги, или иные организации, в том числе для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в случаях и порядке, установленных Правительством Российской Федерации.
Обычно в таких случаях Правительство РФ издает постановление, в котором определяет указанные вопросы.
Обратите внимание, что в этой схеме задействованы сиротские организации, то есть приюты.
Уже сегодня Семейный кодекс РФ (статьи 155.1 – 155.3) позволяет помещать детей, оставшихся без попечения родителей, под надзор в сиротские организации без всякого суда. Соответственно, включение этих организаций в систему социального патроната говорит о том, что при его осуществлении будет действовать та же схема, которая действует сегодня по всей России, когда органы опеки и попечительства могут отобрать ребенка из семьи в любой момент и поместить под надзор в спецучреждение. Социальный патронат отводит на это 2 года.
В то же время религиозных организаций и НКО в этом перечне нет. В этом некоторые видят недостаток данного законопроекта.
На самом деле вопрос об участии НКО в осуществлении социального патроната не однозначен. Общественники – это люди, которые не являются профессионалами. При этом они наделяются серьезными государственными полномочиями в данной области. Однако в случае злоупотребления этими полномочиями не несут никакой должностной ответственности. Руками таких «общественников» можно делать всё, что угодно. Существуют некоторые общественные организации, именующие себя родительскими, православными организациями, которые ходят в рейды вместе с органами опеки, занимаются выявлением семейного неблагополучия, составлением актов и составлением и проверкой исполнения планов защиты прав детей и т.д. Таким образом, они встраиваются в ювенальную систему. И это ничего хорошего в себе не несет. Тем более, что как правило данная деятельность не бесплатна. Эти организации получают гранты на оказание социальных услуг и становятся напрямую зависимыми от органов власти. В любом случае общественная организация и ювенальные органы заключают соглашение (сделку), которое накладывает на них определенные обязательства в совместной деятельности. Но самое главное заключается в том, что они в каждом конкретном случае дают своё согласие на отбирание ребенка, решают, какую семью разрушить, а какую - нет. Ведь органы опеки для того и привлекают общественность, чтобы прикрыться ею: общественность решила, с неё взятки гладки. Это решение обжалованию не подлежит. Роль общественности должна заключаться в том, чтобы помогать, спасать семьи, а не в том, чтобы принимать на себя функции ювенальных органов. Что касается участия Церкви в системе социального патроната, то, на мой взгляд, заставить людей слушать проповедь, посещать храм, участвовать в таинствах под угрозой отобрания ребенка, ничего, кроме вреда их душам и самой Церкви, принести не может. Думаю, что и Церковь, и общественные организации, гораздо быстрее и эффективнее достигнут своих целей, если будут действовать самостоятельно, не консолидируясь с ювенальными органами. Им и сейчас ничто не мешает работать с семьей.
Общество способно пресекать произвол чиновников
- В какой степени возможен контроль над чиновниками органов опеки? Каким образом общественность могла бы влиять на их действия? Возможно ли создать такой контроль?
- Действующее законодательство не предусматривает какого-либо общественного контроля, в том числе за органами опеки и попечительства, Комиссиями по делам несовершеннолетних и другими органами, применяющими сегодня в России ювенальные технологии. Те организации, которые заключают соглашения о сотрудничестве с этими органами и заявляют, что будут контролировать опеку или КДНы, либо плохо осознают своё положение, или намеренно вводят людей в заблуждение.
Создать систему общественного контроля над ними тоже весьма сложно. В законе-то можно всё, что угодно прописать. Но как достичь того, чтобы этот контроль был действительно честным и независимым, да ещё и профессиональным. Как сделать так, чтобы за организациями, осуществляющими общественный контроль, не спрятались иностранные или криминальные структуры, желающие погреть руки на детском бизнесе? К примеру, законопроект "Об общественном контроле за обеспечением прав детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей", не выдерживает этих требований и представляет чрезвычайную опасность для нашего общества. Родительская общественность выступает против него столь же массово и активно, как и против законопроекта о социальном патронате.
Не смотря на то, что контролирующих функций у общественности нет, тем не менее, общественность вполне может эффективно влиять на деятельность этих органов.
На сегодняшний день у родительских организаций имеется большой опыт отстаивания конкретных семей. К примеру, в нашей Ассоциации, существует Центр помощи семьям, куда может обратиться любая семья, нуждающаяся в помощи. В первую очередь это касается семей, у которых отбирают или могут отобрать детей, но не только. Семьи сразу получают необходимую юридическую помощь, практикующие юристы не только консультируют, но и помогают составить необходимые бумаги для опеки или суда, а если расстояние позволяет, то могут осуществлять защиту в суде. Причем делают всё это абсолютно бесплатно. Ближайший по территории родительский комитет оперативно связывается с семьей, выясняет, что послужило причиной вторжения опеки и чем можно помочь в сложившейся ситуации. Иногда нужна денежная помощь, иногда сделать ремонт, прибрать в квартире, иногда собрать детские вещи и продукты, а иногда встретить Комиссию, не дать забрать детей.
Каждый случай отбирания ребенка предается огласке и по нему следует реакция СМИ и всего общества. Общественный резонанс серьезно влияет на положение дел, органы опеки и КДН становятся осторожнее и часто одного этого бывает достаточно для положительного решения вопроса. Сегодня все родители должны объединяться и защищать друг друга сообща, иначе невозможно противостоять этому злу.
В результате сложилась реально действующая система гражданского реагирования, когда органы опеки и КДН вынуждены считаться с позицией родительской общественности по каждому конкретному делу, иначе у них появляется множество проблем. И нам часто удается вернуть детей в семью. Главным залогом успеха является наша подлинная независимость: мы не связаны никакими отношениями или обязательствами с ювенальными органами, можем говорить и делать всё, что считаем нужным, реагировать настолько жестко, насколько этого требует ситуация. А главное, мы не даем своего согласия на отбирание ребенка, если вдруг окажется, что мы по каким-то причинам не можем работать с какой-то семьей. Люди не боятся к нам обращаться и делают это сами, так как мы не ходим в рейды, не выявляем неблагополучные семьи и никуда ничего не сообщаем. Всю помощь оказываем друг другу без грантов, своими силами.
Да, это гораздо тяжелее, чем подстраиваться под ювенальные структуры, но зато у нас есть реальная система противодействия, защиты семьи, а также альтернатива помощи семье без ювенальных технологий, и заметьте, весьма эффективная.
Суть противоречий законопроекта
- Органы опеки могут добиться установления социального патроната через суд, просто подав иск о лишении родительских прав, хотя для такой меры может и не быть оснований (статья 2 п. 4). А с другой стороны, в той же статье говорится, что патронат устанавливается "с письменного согласия родителей" . Тут же явное противоречие, как вы могли бы это прокомментировать?
- Дело в том, что законопроект о социальном патронате не впервые возник в России. Попытки внедрения системы контроля за семьями были и ранее. Так, в 2010 году Общественная палата РФ предложила систему социального сопровождения семей – тот же социальный патронат, но главными ювенальными органами должны были стать Комиссии по делам несовершеннолетних.
В ответ около здания Общественной палаты Российской Федерации, предложившей принять указанную систему, состоялся митинг "Общество против общественной палаты", участники которого подписали коллективное обращение к Президенту Российской Федерации с требованием остановить "ювенальный проект" в России и передали его в Администрацию Президента РФ вместе с очередной партией собранных в регионах 30000 подписей граждан под письмами протеста.
В итоге Администрация Президента РФ не пропустила этот проект.
Тогда "ювеналы" из Общественной палаты попытались провести законопроект через Правительство РФ. На этот раз им удалось внести законопроект в Госдуму. На этот раз разработчики проекта заранее учли претензии, которые ранее предъявлялись к ним со стороны гражданского общества и официальных органов.
Заявление о том, что социальный патронат назначается, якобы, исключительно на основании добровольного заявления родителей – дань родительскому сопротивлению. Но на самом деле это не так.
В законе есть положение, которое говорит, что патронат может быть назначен через суд, причем в том случае, если не найдутся основания для лишения или ограничения родительских прав. Это означает, что если родители отказываются от социального патроната, то они могут лишиться родительских прав, либо этот патронат все равно будет назначен принудительно. Понятно, что ни о какой добровольности речи нет. Ведь в случае отказа от сотрудничества с опекой можно и вовсе потерять своих детей. Это просто попытка прикрыть истинное содержание законопроекта, и больше ничего.
Это называется помощью государства, при том, что ни одной копейки из тех, что предусмотрены на реализацию закона, не передается в семью, а направляются только на оплату труда чиновников, которые будут патронировать семьи и давать семье предписания (планы), как правильно (опять же по мнению чиновников) воспитывать и содержать детей.
Социальный патронат может быть назначен и по заявлению ребенка, достигшего десятилетнего возраста (т.е. он будет держать в страхе всю семью), и по сигналу соседей. Это как раз западная, ювенальная система защиты прав детей и для России это неприемлемо.
- Если законопроект примут в таком виде, что нас ждет? Какие примеры станут в порядке вещей?
- В пояснительной записке к законопроекту говорится, что он основан на опыте профилактической и реабилитационной работы с семьей ряда западных стран, в частности Финляндии.
Что происходит сегодня в Финляндии, мы видим на примере русской семьи Анастасии Завгородней, у которой финские органы государственного патроната отобрали всех четверых детей, не пожалев новорожденного младенца. Причина? Папа, по непроверенным данным, шлепнул старшую дочь. Не лучше обстоят дела в Англии, Дании, Швеции, Германии, Италии и других западных странах, откуда периодически приходят вопиющие сообщения об отбирании детей по самым абсурдным поводам.
Если мы берем эти страны за образец, то логично предположить, что и результат будет соответствующим. Только в России всё это ещё усугубляется нашей национальной спецификой: бедностью и коррупцией. Эти факторы и станут определяющими во взаимоотношениях семьи и государства.
- Все только критикуют этот законопроект, а есть ли в нем что-то положительное или полезное?
- На мой взгляд, положительной является сама идея законопроекта, что государство должно оказывать помощь нуждающимся семьям вместо того, чтобы отбирать у них детей. Но, к сожалению, в законопроекте это осталось пустой декларацией.
Читайте также:
Наталья Старинова: России нужно законодательство о социальном сопровождении
