Интервью с епископом Переяслав-Хмельницким Александром, викарием Киевской Митрополии, секретарем Предстоятеля УПЦ.
— Ваше Преосвященство, Архиерейский Собор Украинской Православной Церкви состоялся в конце 2007 года, однако нельзя сказать, что церковные люди в России имели возможность узнать о его работе и решениях. В ситуации, когда время от времени вспыхивают дискуссии о возможном провозглашении автокефалии Украинской Церковью, прежде всего необходимо спросить: рассматривался ли в ходе соборных дискуссий вопрос об автокефалии?
— Информация о том, что Собор якобы рассматривал, либо был намерен рассмотреть вопрос об автокефалии Украинской Церкви — это миф. Миф, который запущен в украинские и российские СМИ недобросовестными журналистами с целью еще больше разделить и так неоднородное в своем мышлении церковное общество. Как уже говорилось ранее, большинство епископата, клириков и мирян удовлетворены тем статусом самоуправляемой Церкви, которым обладает УПЦ. И не у нас возникло желание его повысить. Рассмотрение вопроса об автокефалии либо автономии является сегодня неактуальным. У Собора епископов УПЦ были другие задачи. Были утверждены поправки к ныне действующему Уставу об управлении УПЦ, а также принят ряд важных решений по вопросам церковной жизни.
— Каково ваше личное мнение о предпочтительном каноническом статусе Украинской Православной Церкви?
— В нашей Церкви существуют как сторонники, так и противники автокефального статуса. Однако большинство епископата, клира и мирян удовлетворены современным статусом Украинской Православной Церкви — статусом самоуправляемой Церкви в составе Русской Православной Церкви, права которой по целому ряду пунктов тождественны правам Поместной Церкви.
Наша Церковь осуществляет свое спасение в непростых исторических условиях. Политика и идеология раскололи страну фактически надвое. Украинское Православие также расколото. Около тысячи приходов находятся в составе неканонической Украинской Автокефальной Православной Церкви. Еще около четырех тысяч приходов входят в состав лишенного апостольского преемства и, соответственно, иерархическойструктуры «Киевского Патриархата». В этой ситуации некоторые эксперты и клирики нашей Церкви полагают, что выходом из сложившейся ситуации является совершенствования канонического статуса УПЦ. Каково мое личное отношение к такому варианту решения проблемы? Мне кажется, что вопрос о статусе Украинской Церкви должен рассматриваться исключительно в ключе богословского дискурса. Современное «автокефальное движение» очень сильно политизировано. Понятие «автокефалия» понимается преимущественно в политическом контексте, как один из атрибутов национально-государственной независимости. Как можно относиться к такой, понимаемой как синоним «независимости от Москвы», автокефалии? Не сомневаюсь, что любой имеющий базовое богословское образование человек искуситься подобной идеей не может. Автокефалия как средство разделения — это однозначное зло в церковной жизни. И не только на Украине, но и вообще в жизни современной Православной Церкви. Как написал один современный французский богослов, «замкнутая на себе автокефалия принесла немало вреда Православной Церкви». Возможно, в будущем, когда в обществе и Церкви утихнут споры, связанные с этой проблемой, к вопросу о каноническом статусе Украинской Церкви можно будет вернуться. Причем вернуться исключительно в контексте уврачевания существующего на Украине церковного раскола. В принципе, именно такой позиции и придерживается Святейший Патриарх Алексий II, который еще в 1993 году в своем письме на имя Предстоятеля УПЦ проинформировал, что вопрос о статусе нашей Церкви будет вынесен на повестку дня будущего Поместного собора Русской Православной Церкви. Естественно, если к этому времени актуальность вопроса еще сохранится, и его рассмотрение будет инициировано епископатом Украинской Православной Церкви. Лично я по вопросу статуса Украинской Церкви не имею своего особого мнения, отличного от полноты епископата нашей Церкви. Меня больше интересуют другие проблемы церковной жизни, а именно: усиление миссионерской деятельности, развитие православного книгоиздания, проблемы христианского образования и культуры. Ведь главный нерв церковной жизни, ее средоточие, — это не канонический статус, а евхаристическая и молитвенная жизнь, живое свидетельство перед обществом о Христе Воскресшем. Первоочередная задача Украинской Православной Церкви не статус, а уврачевание раскола и восстановление канонического единства православных.
— Широко обсуждаются изменения в Уставе об управлении Украинской Православной Церкви, принятые Архиерейским Собором УПЦ. В частности, высказывается мнение, что этот Устав был принят с целью фактического расширения канонических прав УПЦ. Как это можно прокомментировать? Была ли необходимость в изменении Устава?
— Украинская Православная Церковь — одна из наиболее многочисленных и динамически развивающихся Православных Церквей в мире. Причем, главный этап роста Церкви пришелся на те 15 лет, которые прошли со времени Харьковского Собора. Вместе с тем, Устав, по которому мы официально жили эти годы, был утвержден в 1990 году. В нем даже не упоминалось название страны, в которой мы живем — Украина. Естественно, что нужно было соборно обсудить этот документ и внести в него ряд дополнений, которые бы отражали реалии современной жизни УПЦ, включая и некоторые аспекты канонического строя нашей Церкви.
Разрабатывая новый вариант Устава, группа экспертов, на которую был возложен священноначалием этот труд, опиралась на устав РПЦ образца 2000 года. Вместе с тем экспертами были тщательно проанализированы Уставы других Поместных Церквей: Болгарской, Сербской и, особенно, Элладской, Устав которой очень удачно юридическим языком отражает нормы православной экклезиологии.
Никаких радикальных изменений в Устав внесено не было. Такой задачи разработчикам и не ставилось. Нужно было лишь отразить в уставном документе те изменения, которые делались на заседаниях Священного Синода и Архиерейских Соборах УПЦ на протяжении последних лет. Некоторые, с позволения сказать, эксперты поспешили объявить, что новая редакция Устава — это попытка де-факто изменить статус УПЦ. Но это ложь, так как в пятом разделе Устава, где выписаны нормы, касающиеся служения Предстоятеля, содержится пункт о необходимости благословения избранного епископатом УПЦ Предстоятеля главой кириархальной Церкви. В этом же пятом разделе содержатся и два других пункта, указывающих на каноническое единство Украинской Церкви с Московским Патриархатом. В частности, в пункте 4 указано, что имя Предстоятеля УПЦ возносится за богослужением после имени Патриарха Московского и всея Руси, а в пункте 7 сказано о том, что Предстоятель УПЦ является членом Священного Синода Русской Православной Церкви.
Что же касается пункта о том, что Предстоятель УПЦ избирается пожизненно, то это адекватное выражение ответственности служения Предстоятеля. В чем заключается главное служение Предстоятеля — в администрировании либо совершении Евхаристии? Православное предание четко отвечает на этот вопрос. Епископ в первую очередь — предстоятель евхаристического собрания. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в некоторых Поместных Церквах, например в Элладской, вообще отсутствует норма о выходе епископа на пенсию по достижению определенного возраста. Что же касается служения Предстоятеля, то, как верно заметил игумен Кирилл (Говорун), по отношению к Предстоятелю пожизненность служения — «это частный случай пожизненности епископского служения, усиленный особой ответственностью предстоятельского служения».
— С чем связана жесткая резолюция Собора в отношении «политического православия» и деятельности Союза православных граждан?
— Важно понимать, что все решения, которые были приняты на Соборе, не являются результатом либо способом какой-либо «межпартийной борьбы» внутри УПЦ. Собор осудил так называемое «политическое православие» и деятельность Союза православных граждан. Но это было сделано не в угоду государственным властям либо определенной политической силе на Украине, а ради церковного блага. Формулировка соборной резолюции гласит: «Мы осуждаем политическое православие, привносящее политические лозунги в церковную ограду, так как оно не соответствует духу Христовой проповеди». Что это значит? Данная формулировка свидетельствует о том, что наша Церковь принципиально желает оставаться вне политики. Вне любой политики. В церковную ограду нельзя привносить любые политические лозунги, независимо от их «цвета» и направленности. Политические взгляды мирян и клира должны оставаться вне Церкви, вне евхаристического собрания. Иначе, учитывая сложную политическую ситуацию в стране, вместо одной Церкви и единого евхаристического собрания мы можем разделиться на несколько церквей и собраний, каждое из которых потеряет универсальный характер. Политизация — это путь разделения, раскола. И Украина на опыте жизни схизматических церковных структур уже знает подобную политизированную модель церковности. Результат, как говорится, на лицо. В результате политизации живую веру вытесняет идеология, а Церковь превращается в партию. Каноническая Украинская Православная Церковь не может брать пример с раскольников, как это нам по факту предлагают экстремисты. Напротив, мы должны свидетельствовать перед отделившимися, что наша Церковь — ничем не искаженное, не умаленное выявление Кафолической Церкви.
— Что стало причиной выведения за штат епископа Ипполита (Хилько)? Известно, что он много выступал в околоцерковных изданиях, и его позиция порой резко расходилась с официальной позицией Церкви...
— В нашей Церкви никого не репрессируют за те либо иные взгляды. Дело не во взглядах, а в неспособности к соборному труду, к противопоставлению себя церковной полноте. В Церкви могут сосуществовать люди с различными политическим взглядами. Но в Церкви, которая имеет соборную природу, крайне трудно нести церковные послушания тем, кто исповедует внецерковный индивидуализм. Последние превыше всего ставят свое «индивидуальное мнение», которое для них со временем становится дороже общецерковного, соборного. Человеку свойственно иметь свои собственные взгляды и их отстаивать. Но способ, которым мы отстаиваем собственные взгляды (или то, что мы иногда за таковые принимаем), может быть церковным и антицерковным. Тот способ, который до последнего времени был свойственен владыке Ипполиту, — антицерковен. Он не только держался каких-то странных эсхатологических взглядов в духе известного в России епископа Диомида, но и пытался активно их распространять нецерковными методами. В частности, нарушая все мыслимые канонические нормы, епископ Ипполит давал свое благословение «патриотично» и «антиэкуменически» настроенным священникам на служение Евхаристии в других епархиях. Как это можно объяснить? Тем, что епископ и клир других епархий отступили от истины?.. Украинская Православная Церковь дорожит своей соборностью, соборностью, которая была выстрадана ею в борьбе с абсолютистским стилем управления бывшего Предстоятеля. И мы не дадим попирать эту соборность тем, кто хочет расколоть Церковь на партии. Церковь есть Тело Христово, она есть целое, а не часть. И искусственно разделять ее по идеологическому принципу не дозволено ни мирянам, ни епископам.
— В конце прошлого года состоялась встреча Блаженнейшего Митрополита Киевского и всей Украины Владимира с представителями неканонического «Киевского Патриархата» Димитрием Рудюком и Евстратием Зорей. Вы непосредственно участвовали в этой встрече, и я прошу вас прокомментировать ее итоги и контекст, в котором она происходила.
— Димитрий Рудюк представляет умеренное крыло в «Киевском Патриархате». Он имеет высшее светское и духовное образование, прекрасно знаком с украинской историей и, в частности, с новейшей историей Церкви и автокефального движения. Кроме того, он занимает значимый пост в структуре «Киевского Патриархата», будучи ректором ее единственной реально существующей высшей богословской школы — «Киевской православной богословской академии». Играет роль и то, что он приобрел сан там, где сейчас находится, а не является бывшим клириком нашей Церкви, ушедшим в раскол. Хотя мы и не признаем наличие апостольского преемства в хиротониях УПЦ КП, такой партнер в диалоге нам кажется более приемлемым, чем запрещенный в служении и лишенный своего сана «священник» или «иерарх».
Некоторые обозреватели поспешили назвать эту встречу началом диалога. Но не так. Скорее, это преддверие диалога, когда стороны обсуждают, на каких основаниях он возможен. Диалог должен вестись от имени всей полноты Церкви на тех условиях, которые являются приемлемыми для церковного большинства. Как вы знаете, со стороны УПЦ такие условия ранее выдвигались — это прекращение насилия и неучастие в диалоге нынешнего главы «Киевского Патриархата», фигура которого является для большинства верующих УПЦ символом раскола.
Вместе с тем хотел бы подчеркнуть, что мы не можем игнорировать проблему раскола Украинского Православия. Автокефальный раскол в Украине поражает своими масштабами. В УПЦ КП и УАПЦ тысячи приходов, миллионы людей. И мы, канонические православные епископы Украины, не можем с безразличием наблюдать за этой ситуацией. Как Христовы сопастыри, мы должны помнить, что наш удел — проповедовать покаяние не праведникам, а грешникам.
Именно этими — пастырскими, а не политическими — мотивами и продиктована наша готовность встретиться с теми, кто отделился от церковной полноты. Не нужно видеть в этой встрече выражение какого-то «заговора», попытку «договориться» с раскольниками, игнорируя позицию полноты нашей Поместной Церкви либо позицию верующих. Для нас важно показать, что наша Церковь открыта для тех, кто от нее отделился, что мы готовы прощать и покрывать немощи отделившихся свои пониманием и братской любовью.
Беседовала Мария Виноградова
