Суррогатное материнство - это обесценивание материнской любви

Сегодня младенческая смертность в России в восемь раз превышает аналогичные показатели стран Европы и Америки. 18% супружеских пар не могут зачать и родить детей. Прирост рождаемости снижается и ежегодно составляет только 0,2%. При этом сторонники суррогатного материнства считают, что каждая женщина имеет право на счастье быть матерью. И если она не способна зачать и выносить ребенка, она вправе использовать суррогатное материнство. Для абсолютного большинства никакие моральные аргументы не имеют значения. Что стоит за "счастьем в пробирке" и почему оно однозначно осуждается Церковью? На эти вопросы отвечает завкафедрой биомедицинской этики Российского национального исследовательского медицинского университета им. Н.И. Пирогова профессор Ирина Силуянова

СМ и ЭКО

— Ирина Васильевна, сначала о терминах. Что называется суррогатным материнством?

— Суррогатное материнство (СМ)— это вынашивание и рождение чужого ребенка одной женщиной для мужчины и для другой женщины, которая не может или не хочет рожать сама.

— Как суррогатное материнство связано с методами экстракорпо-рального оплодотворения (ЭКО)? —

СМ находится в непосредственной связи с ЭКО. Экстракорпоральное оплодотворение — это процедура искусственного оплодотворения яйцеклетки вне материнского тела (от лат.extra — снаружи, вне и лат.corpus— тело). В пробирке (in vitro) создаются семь-восемь человеческих эмбрионов. К будущей маме подсаживается только два-три эмбриона, а остальные или уничтожают, или используют в научно-исследовательских целях, или в качестве "сырья" для новых "терапевтических" препаратов, против чего выступает Церковь. В случае суррогатного материнства оплодо-творение происходит по технологии ЭКО, но носителями мужских или женских половых клеток могут быть либо оба будущих родителя, либо один из них, а другим — донор, то есть совершенно посторонний человек. 

— Давайте уточним: на Западе уже некоторое время по технологии ЭКО получают только один эмбрион и затем его подсаживают матери. Даже в этом случае Церковь против СМ и ЭКО?

— Варианты ЭКО могут быть различны. Один эмбрион или несколько подсаживаются женщине — суть феномена СМ от этого не меняется. Позиция Церкви о том, что акт зачатия ребенка вне материнской утробы, неестественным путем является грехом, основана на упоминаниях о зачатии человека (Иов, Давид) в Священном Писании. Подробно об этом сказано в заявлениях Церковно-общественного совета по биомедицинской этике от 29.12.2010 ^[1] и от 06.11.2007 ^[2]

Ветхозаветный архетип

 - Тем не менее сторонники суррогатного материнства (а они есть и среди православных мирян), аргументируя свою позицию, ссылаются на пример из Ветхого Завета, когда Агарь (служанка Сарры) родила от Авраама на колени бездетной Сарре сына Измаила. И считалось, что это ребенок Сарры и Авраама. Разве Агарь в данном случае не может быть неким прообразом суррогатной матери? 

 — Этот аргумент не совсем точен. Ведь Агарь рожает все-таки своего биологического сына и с ним она остается. Если рассматривать эту ветхозаветную историю как некий "архетип" повторяющихся жизненных ситуаций, то не следует забывать и о дальнейшей судьбе Агарь — женщины изгнанной, испытывающей за свой поступок лишения и страдания.

— Но почему Церковь против суррогатного материнства, если оно действительно может сделать бесплодную женщину счастливой?

 — Однозначной и жесткой связи между обретением ребенка бесплодной женщиной и ее счастливой судьбой нет и быть не может. Отрицательное отношение Церкви к СМ связано с тем, что Церковь концентрирует внимание не только на "счастье" бесплодной женщины, но и на других важных моментах. Среди них — благополучие ребенка, здоровье самой суррогатной матери и социальные последствия применения СМ. В Основах социальной концепции говорится, что суррогатное материнство "предполагает разрушение глубокой эмоциональной и духовной близости, устанавливающейся между матерью и младенцем уже во время беременности. Суррогатное материнство травмирует как вынашивающую женщину, материнские чувства которой попираются, так и дитя, которое впоследствии может испытывать кризис самосознания" (XII.4).

— Какие тут могут быть социальные последствия, кроме рождения новых людей?

 — СМ и ЭКО сегодня всё чаще становятся средством и экспериментальной площадкой для манипулирования с природой человека. В частности, речь идет о проектах создания умственно и физически совершенного человека с помощью генной инженерии, и эксперименты проводятся непосредственно с человеческим эмбрионом. Как вы считаете, настоящая мать допустит, чтобы над ее ребенком проводились эксперименты?

А для суррогатной матери это вполне допустимо. И здесь можно привести опять же архетипическую историю из жизни царя Соломона о сути подлинной материнской любви. Он понял, кто из двух женщин мнимая мать, когда одна из них согласилась с убийством чужого младенца (ср.: 3 Цар. 3, 16–27). 

Конечно, нельзя исключать того, что суррогатная мать испытывает на последних сроках беременности какие-то переживания за судьбу вынашиваемого ею ребенка. Это вполне возможно. Но опять же суррогатной матери легче согласиться с фактом экспериментов над ее плодом, чем над собственным ребенком, потому что она уже психологически готова отказаться или продать его.

Сегодня в России набирает силу так называемое трансгуманистическое движение, в основе которого лежит идеология трансгуманизма. Ее адепты ратуют за новый виток эволюции человечества и создание совершенного "нового человека" с помощью генной инженерии. Эта идеология имеет прямой антихристианский характер. Пока это мировоззрение небольшой группы людей. Но если не противостоять этой идеологии, то не исключено, что она обернется реальной научной практикой и конкретными делами.

Метафизический аспект проблемы

 — В чем же вы видите основную опасность СМ для общества? 

— Для любого общества абсо-лютная непреходящая ценность, его нравственный фундамент — это жертвенная любовь. Ее реальным во-площением является материнская любовь. Не случайно для святого Максима Исповедника именно материнская любовь соответствует по своему подобию и сути любви Бога к человеку. Легализация СМ обесценивает материнскую любовь в общественном сознании. Жертвенная материнская любовь лежит в основе гармонии, мира и культуры человеческих отношений. Она есть некий "геном нравственности", отвечающий за сохранность человечности в человеческом обществе.

Суррогатная мать, предоставляя в "аренду" свое тело и продавая свое материнство и рожденное ею дитя, разрушает великую "физику" любви, на которой построена вся метафизика человеческих отношений. Ведь жестокость, агрессия, хамство, преступность — то, что в нашем обществе возрастает катастрофически — не возникают сами по себе. Они — следствие разрушения моральности человеческих отношений, основанных на любви. 

— Два года назад интернет-СМИ облетела история, когда 55-летняя Анна Шульгина (Павлоград, Украина) стала суррогатной матерью для своей дочери, которая не могла выносить ребенка. Этот подвиг самопожертвования тоже грех? 

 — Это не столько подвиг самопожертвования, сколько пример своеволия, нарушения биологических, природных основ иерархии человеческих отношений, что равнозначно, например, инцесту (лат.incestus— преступный, греховный), то есть половой близости братьев и сестер, родителей и детей, что порой также оправдывается самопожертвованием.

— Новый закон о здравоохранении легализует услуги суррогатной матери. Могут ли этим воспользоваться гомосексуалисты?

 — Конечно, особенно когда отсутствует запрет на куплю-продажу услуг СМ. И это еще одна причина, по которой Церковь выступает против СМ. У гомосексуалистов теперь есть "средство" иметь детей, и, следовательно, появляется аргумент признания сожительства двух мужчин-гомосексуалистов как семьи. С помощью ЭКО и СМ они могут "заказать" себе своих биологических детей, и вот вам "семья" с родителями и детьми. 

— Что еще угрожает традиционной семье? 

 — СМ и ЭКО способствуют разрушению традиционной семьи еще и потому, что являются формой поддержки неполных семей. Право одиноких женщин иметь детей с помощью ЭКО легализовано. На повестке дня вопрос о правах одиноких мужчин. В связи с этим встает важный вопрос о правах детей, которые в результате эгоистического удовлетворения прав одиноких родителей лишаются фундаментального права иметь двух родителей — мать и отца. Это еще одна причина, почему Церковь выступает против суррогатного материнства, так как видит в такой форме человеческих отношений реальную угрозу для благополучия детей, в том числе их физического и психического здоровья. Спрос на суррогатных матерей растет.

- Чем вы объясните рост спроса на СМ в обществе? 

 — Одна из причин — массовый рост бесплодия у женщин и мужчин в современном европейском и российском обществе. Это феномен конца ХХ — начала ХХI века, который непосредственно связан, во-первых, с легализацией абортов, во-вторых, с сексуальной революцией. Одна из причин женского бесплодия — это осложнения после абортов. Одна из причин мужского бесплодия — осложнения после перенесенных венерических заболеваний.

Когда производство абортов и прелюбодеяние становятся массовыми, массовым становится и бесплодие, и, как следствие, возникает запрос на СМ и методы искусственного оплодотворения. Еще одна причина — это следствие мощного влияния прагматического мировоззрения, норм общества потребления. Многие женщины, исходя из эгоистических идеалов и прагматических соображений, не желают переносить трудности вынашивания ребенка (например, токсикоз) и ущемлять себя в комфорте. И хотя таких женщин пока немного, тенденция уже есть. 

Юридическая коллизия

 — Есть ли у христиан шансы бороться за запрет суррогатного материнства законодательно?

 — Шансы есть всегда. Один из них связан с нравственной волей людей, прежде всего законодателей. Запрет СМ — это задача-максимум. А сегодня важно хотя бы отстоять приоритет Семейного кодекса РФ (ст. 51 п.4) над новым законом о здравоохранении. Семейный кодекс РФ всё еще оставляет за суррогатной матерью право оставить ребенка себе, не отдавая его "заказчикам", а закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (ст. 55 п. 9) лишает ее этого права. Суррогатная мать заключает договор с "заказчиками", будь то фирма или физические лица, после чего все пути назад оказываются отрезаны. 

Можно предположить, что впереди нас ждет настоящая борьба противников и лоббистов суррогатного материнства в Госдуме. Мы надеемся, что православные люди не останутся в стороне и с помощью Божией общество сможет защитить себя от нравственного распада и самоуничтожения.  

ПРИМЕЧАНИЯ:

Как далеко можно вмешиваться в тайну зарождения жизни. Острые вопросы биоэтики в массовом сознании

Независимая исследовательская служба "Среда" предприняла масштабное исследование отношения россиян к актуальным во‑просам биомедицинской этики. Самые важные, неоднозначные и парадоксальные результаты этой работы "Журналу Московской Патриархии" прокомментировали эксперты.

Большинство за ЭКОВ пользу экстракорпорального, то есть искусствен­ного оплодотворения высказываются 62% россиян, но каждый десятый участник опроса назвал ЭКО неестест­венным способом зачатия. Не определились 28% опро­шенных (каждый второй из них затрудняется с ответом, остальные же считают, что пока это только эксперимент, который неизвестно к чему приведет). Наименее кате­горично настроена старшая возрастная группа (рес­понденты от 65 лет). Здесь затруднившихся с ответом четверть, и еще каждый пятый называет ЭКО экспери­ментом с не до конца понятными последствиями. "Напрямую на отношение к эстракорпоральному оплодотворению влияет уровень образования, — говорит аналитик службы "Среда" ведущий научный сотрудник Института Европы Российской академии наук Роман Лункин. — Так, позитивно высказались всего 38% респонден-тов с образованием ниже среднего, 64% — со средним и специальным и 74% — с высшим.

Похожая зависимость наблюдается и по отношению к населенному пункту, где живет респондент: чем тот крупнее, тем выше доля положительных оценок (к примеру, в пользу ЭКО высту-пают более трех четвертей москвичей и лишь половина селян). По нашим данным, верующие люди, в том числе христиане (православные не исключение), одобряют ЭКО несколько чаще атеистов. Негативнее всего в отношении ЭКО из приверженцев той или иной религии настроены мусульмане. Но и в их среде сторонники этого метода оплодотворения одерживают верх над противниками в соотношении 4:3".

Аборты: лучше меньше, да…

Почти треть (32%) опрошенных согласилась с утвер­ждением "Мне не приходилось убивать, в том числе де­лать аборт или склонять кого­-либо к аборту»."В прошлом году мы предлагали участникам опроса опровергнуть или подтвердить несколько иное утверждение: "Мой ребенок не был рожден из-за аборта". Тогда “да” ответили 19% опрошенных (в том числе 26% женщин и 13% мужчин), — рассказывает Роман Лункин. — Весьма интересная динамика прослеживается и по отношению к допустимой степени свободы условного доктора, которому предстоит прервать беременность женщине. И сейчас, и двумя годами ранее мы интересовались у людей, правильно ли предоставлять врачу-гинекологу возможность отказаться от проведения аборта, если это противоречит его убеждениям и совести.

Доля ответивших "да" почти не изменилась (она достигает 2/5). А вот количество их оппонентов сократилось на 10% — в основном за счет роста числа затруднившихся с ответом (28% и 36% в 2010 и 2012 годах соответственно). На этом фоне немного удивляет снижение доли убежденных в необходимости информировать женщин о возможных последствиях аборта — с93% до 88%".

Рожать ли «тяжелого» ребенка?

С утверждением, что дети с выявленными внутри­утробными пороками развития не должны рождаться на свет, согласились чуть больше четверти респон­дентов (27%). Противоположную точку зрения вы­сказали 42%. У православных христиан, относящих себя к Русской Православной Церкви, доля согласных с указанным утверждением вдвое меньше, чем у пра­вославных иных Церквей. "Из всех возрастных когорт за рождение ребенка с диагностированными внутриутробными пороками чаще высказывается молодежь, в то время как респонденты от 45 до 64 лет, наоборот, лидируют в группе отказывающих таким младенцам в появлении на свет, — говорит Роман Лункин. — Сильно влияет на принятие решения также количество детей в семье опрошенного. Ответы родителей одного-двух детей в основном совпадают со средними по всей выборке. Респонденты же из многодетных, как и из бездетных семей, голосуют за рождение гораздо чаще. Солидарны с ними работники сферы здравоохранения, правоохранительных органов и государственные служащие, а также москвичи в целом. А вот жители небольших городов, поселков городского типа и других городов-миллионников преимущественно считают, что лучше от рождения такого ребенка отказаться". 

Отношение россиян к спорным вопросам биоэтики демонстрирует недостатки воспитательной работы со стороны Церкви

Протоиерей Максим Обухов, клирик храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке, Москва

К сожалению, большая часть населения, находящегося под влиянием рекламы, не имеет должного представления о сущности процедуры ЭКО. При ЭКО большая часть детей погибает за счет образования избытка эмбрионов, из‑за чего на всех стадиях вплоть до внутриутробного развития идет отсев "лишних" зародышей. Немногим также известно: ЭКО приводит к рождению больных младенцев, в том числе с более частыми врожденными патологиями, а также может вызвать тяжелые заболевания у матери (вплоть до раковой опухоли, провоцируемой гормональным шоком от противоестественной стимуляции яичников). Кроме того, ЭКО тесно связано с появлением этически недопустимого коммерческого рынка половых клеток и эмбрионов, то есть фактически с торговлей людьми.Отрицательную роль играет и выделение огромных сумм на ЭКО из госбюджета.

То, что государство финансирует ЭКО астрономическими суммами, поддерживает иллюзию, будто это необходимая и хорошая вещь. Другая иллюзия состоит в том, что ЭКО способно вывести страну из демографического кризиса. На самом деле чис‑ло рожденных благодаря ЭКО детей ничтожно, а резуль‑тат непропорционален расходам. Всё это требует кропот‑ливой разъяснительной работы. Я думаю, что постепенно количество сторонников ЭКО уменьшится, и государство прекратит его финансирование.

Ответы же на вопрос о рождении младенцев с диагностированными внутриутробными пороками развития выявляют огромную массу формальных, номинальных христиан. Называя себя православными, они вполне открыто отказываются от заповеди "не убий". Такой расклад говорит о недостатке воспитательной работы с нашей стороны: много крещеных, но много и непросвещенных. Экстраполируя полученную учеными статистику на 140‑миллионное население России, получим: у десятков миллионов человек нет любви и сострадания к больным, а в адрес родивших ребенка‑инвалида бросаются массовые упреки и осуждение (хотя в стране вроде бы есть гораздо более существенные проблемы: наркомания, алкоголизм, сверхсмертность от неестественных причин).

Необходимо сказать о существенном недостатке этого опроса. За редчайшим исключением, больные тоже радуются жизни и хотят жить, но их мнения никто не спросил.  Для респондентов же этот вопрос абстрактный, риторический, он не связан напрямую с их жизнью: они не видят перед собой больного ребенка. По‑видимому, больные их раздражают, им не хочется о них слышать. Это чужие дети, семьи, а человек, проставляющий галочки в опроснике, — посторонний наблюдатель. В то же время отрадно, что влияние христианских взглядов на отношение к болезни очень сильно, а большинство все‑таки не желает больным смерти.