Приближаются холода, и скоро у московских вокзалов возобновит свое ночное дежурство автобус "Милосердие". Его сотрудники пятую зиму подряд будут спасать бездомных, замерзающих на улицах города. Но люди, не имеющие жилья, нуждаются не только в медицинской помощи, но и в социальной поддержке. Насколько бездомные позволяют обществу вмешиваться в свою жизнь? Как вернуть их к нормальной жизни?
— Отец Олег, работа автобуса «Милосердие» широко освещается в прессе — каждую зиму во время холодов можно увидеть по телевидению репортажи о спасении московских бездомных от замерзания силами ваших сотрудников. Но зима еще не скоро, недавно закончилось лето. Какие задачи группа помощи бездомным решала в теплое время года?
— Действительно, не так давно мы организовали летний проект. Он не такой социально значимый, как зимний. Достаточно сравнить: зимой 2003–2004 годов, до начала работы автобуса, в Москве замерзло 390 человек, а уже следующей зимой, когда мы начали работать, — всего 80. Но мы видим плоды и летнего проекта. В день мы можем принять большое количество бездомных. У нас нет необходимости вести подробные истории приема, заниматься бюрократией. Наша задача — выявить среди этих людей наиболее нуждающихся во врачебной медицинской помощи. Есть тяжелые больные, которых мы сразу отправляем по «скорой помощи», и есть менее тяжелые, которых мы передаем врачам здравпункта для бездомных, мы работаем в тесном сотрудничестве с этой организацией. Предварительно мы, конечно, бездомных переодеваем, проводим через санобработку на дезинфекционной станции. При необходимости буквально за ручку отводим в здравпункт того, кто в этом нуждается, чтобы он не убежал и чтобы охрана его не спугнула. Передаем из рук в руки, и у нас сохраняется некая преемственность.
— Вы отправляете тяжело больных через «скорую помощь» в московские больницы. Насколько охотно там принимают на лечение бездомных?
— Прямая обязанность медперсонала больниц — при экстренных показаниях принимать всех. Другое дело, что бездомных берут с неохотой, при каждой возможности стараются их выпихнуть, даже в тяжелых случаях. Но одна из целей нашей работы — содействовать тому, чтобы наших подопечных принимали в больницы, и мы стараемся отслеживать их судьбу. Проблема состоит в том, что бездомные — грязные и вшивые, и мыть их, конечно, никто не хочет. Что делать? Мы берем это на себя. Либо моем и обрабатываем их в санпропускнике, либо сопровождаем их в больницу и моем их сами, либо стимулируем санитаров. Со стороны врачей обычно таких проблем не возникает. Все сложности существуют на уровне младшего медицинского персонала.
— Есть ли больницы, которые не принимают бездомных? И те, с которыми, наоборот, не возникает проблем?
— Все зависит от позиции главврача по данному вопросу. Наиболее часто принимают таких больных в 56-й больнице, у них есть профиль по гнойной хирургии, в которой чаще всего нуждаются бездомные, но и оттуда их, бывает, выгоняют.
— Как узнать, что больного выгнали, и как отследить его судьбу? Или он пропадает на улице окончательно?
— Если его выгнали, его бывает достаточно трудно найти. Чтобы этого не происходило, мы прозваниваем приемное отделение больницы и выясняем дальнейшую судьбу госпитализированных. Мы их стараемся сопровождать, особенно, когда работаем на дневном проекте. Сопровождающий настаивает на том, чтобы бездомного больного приняли в больницу, либо чтобы отказ был ответственно мотивирован. Чтобы завели историю болезни — при этом врач берет на себя определенную ответственность. Обычно как происходит? Больного выгоняют, а в журнале пишут, что он сам ушел и отказался от помощи. И поди разбери, как оно на самом деле было. Бездомные действительно могут сказать: «А идите вы!», и этим пользуются и выгоняют их. Кроме того информацию о госпитализированных мы передаем службе соцработников больницы при нашей комиссии, и они уже дальше ими занимаются. Такие службы пока есть не везде, но наша комиссия старается охватить максимальное количество больниц.
— Вы помогаете замерзающим и больным на улицах города. Есть ли другие направления вашей деятельности?
— Мы также занимаемся социальной работой — в первую очередь, обеспечением вещами и предметами первой необходимости, а также некоторой ресоциализацией бездомных, восстановлением утраченных социальных связей. Бывают люди, которые недавно оказались на улице в Москве. Пока они еще не втянулись в это болото, их нужно вернуть к нормальной жизни, и зачастую это удается путем восстановления их связей. То есть мы их отправляем к родственникам. Часто бывает так, что человек приехал в Москву, здесь его ограбили или он потерял документы и деньги в состоянии алкогольного опьянения. Такому человеку просто стыдно возвращаться домой — без денег, документов, «не солоно хлебавши». Или он не может вернуться, потому что нет денег, а заработать их он не может, потому что без документов он фактически бесправный. Мы ему помогаем вернуться домой. Естественно, мы проводим предварительную работу: берем справку в Мосгорсправке, справку об утере документов (она тоже денег стоит), прозваниваем его контакты, подтверждаем его социальные связи, чтобы исключить мошенничество. Тогда мы этого человека отправляем на родину.
Москвичей, потерявших жилье, мы устраиваем в социальные учреждения города. В холодное время года всех россиян без исключения принимают в Центре социальной адаптации в Люблино. Сложнее всего бывает с иностранцами. Нужно восстанавливать их документы через посольства и консульства. У нас есть работник, который занимается специально этим.
— Можно ли оценить количество людей, которым вы оказали помощь?
— С 2004 года через нас, наверное, прошло 15 тысяч бездомных. Есть случаи повторных обращений. С прошлого года мы ведем базу данных, за этот год в нее внесли около четырех тысяч человек, многие обращались к нам по нескольку раз.
— Насколько эффективна ваша работа по ресоциализации бездомных? Часто ли удается вернуть их к нормальной жизни?
— Все зависит от того, насколько глубоко бездомный погрузился в эту среду. При неглубоком погружении мы стараемся его оттуда вытащить. Люди из этого болота с Божьей помощью вылезали. Их немного, но прецеденты такой ресоциализации есть. Если человек погрузился глубоко, то все гораздо сложнее. Люди утрачивают социальные навыки, у них формируется определенная социальная стратегия, они начинают враждебно относиться к институтам общества. И тут уже с ними нужно работать индивидуально на духовном уровне. У нас таких возможностей, к сожалению, пока нет, но председатель нашей службы протоиерей Аркадий Шатов сейчас уделяет внимание как раз этому направлению — восстановлению глубоко погрузившихся в среду бездомных.
— Насколько мне известно, вы занимались изучением этого вопроса в своей дипломной работе, которую защитили недавно в Свято-Тихоновском институте. Расскажите о своих исследованиях...
— Меня давно интересовала проблема ресоциализации бездомных. Долгое время мне казалось, что бездомных трудно считать нравственно-вменяемыми людьми. Когда я сталкивался с ними, общался, они вызывали у меня раздражение именно своими плохими привычками: до них не доходит с первого слова, они врут, могут стащить, что плохо лежит.
В годы учебы в Свято-Тихоновском институте и работы в автобусе «Милосердие» я провел свое исследование этой проблемы. Оно было основано на анонимном анкетировании бездомных по ряду нравственных тем. И оно подтвердило, что с нравственной точки зрения бездомные — люди вполне нормальные. А то, как они себя ведут, я лично объясняю их особой социальной стратегией.
На улице они резко разграничивают себя и представителей институтов общества. К последним у них потребительское отношение. Они хотят получить максимум и отдать минимум — остаться независимыми от общества и взять у него все, что дают, пока дают. Они применяют эту стратегию, когда с ними обращаются как с бомжами и проводят грань: «ты — бомж, а я — порядочный человек». Тогда возникает такая стена непонимания. Как ее преодолеть — пока не ясно. Но ясно, что образ Божий, нравственное лицо бездомного сохраняется. Как достучаться до этого образа, лица, как с этими людьми разговаривать?
К сожалению, Церковь они также воспринимают как один из институтов общества. Часто приходят в храм якобы разговаривать с батюшкой, а от него хотят получить только материальную помощь, не духовную. Они могут формально исповедаться, согласиться с чем угодно, с любым наставлением ради куска хлеба или некоторой суммы денег. Но полноценных отношений при этих контактах не возникает именно вследствие такой социальной стратегии. Как ее сломать? Как вернуть человека из социального слоя бездомных к самому себе как к образу Божию, индивидуальности?
Начало социальной реабилитации должно быть именно таким: снять с человека стигму, ярлык — «бомж». Но для него самого это невыгодно... Работа с бездомными в массе бесплодна, потому что это работа институтов общества с тем социальным слоем, который к этим иститутам относится враждебно и недоверчиво.
— Чтобы вернуться к нормальной жизни, бездомным нужно снова начать работать и получать деньги за труд. Но сегодня в Москве все социальные ниши, связанные с низкоквалифицированным трудом, прочно заняты приезжими...
— Это очень трудный вопрос. 70% бездомных, по опросам, оценивают себя как квалифицированных рабочих. В основном, строительных специальностей, есть водители... Но в продолжение своей бездомной жизни они в значительной степени утратили свою квалификацию. Нужно способствовать ее восстановлению. Потому что попытки привлечения бездомных к неквалифицированным работам мало что дают. Эти люди просто не захотят тяжелой, неквалифицированной, малооплачиваемой работы, им это не нужно. Мнение, что неквалифицированным трудом можно человека возродить, ошибочно. Нужно, чтобы бездомные могли вернуться к работе творческой, в широком смысле слова.
— То есть стоять с рекламным плакатом на груди — это не выход?
— Нет, конечно. Надо стимулировать людей к творчеству, внутренней работе. У нас был проект по уборке улиц. Та самая неквалифицированная работа, которой пытались бездомных возродить. Действительно, на их физическое состояние работа повлияла благотворно. Мы их не перенапрягали, они в меру сил работали по очистке лесопарковых зон от мусора. Их кормили, одевали. Двоих пристроили на постоянную работу — тех, которые прежде имели какую-то квалификацию. Кого-то отправили на родину. Но массовой реабилитации не произошло, и проект был свернут.
Проблема ресоциализации бездомных — комплексная, и в рамках одной организации она не может быть решена. Но я думаю, что выход должен быть найден.
— Расскажите о том, как появилась идея создания автобуса «Милосердие»?
— Автор этого проекта — Илья Кусков. Несколько лет назад он работал в больнице в группе помощи бездомным. Там он столкнулся с большим количеством пострадавших от зимних холодов — с обморожениями, переохлаждениями и т.д. Он придумал способ, как это предотвратить. В 2004 году он с несколькими единомышленниками начал объезжать на автобусе места скопления бездомных и подбирать наиболее беспомощных, которым угрожало обморожение или переохлаждение. Со временем этот проект привлек внимание благотворителей, начали поступать пожертвования, и оказалось возможным нанять медработников, водителей, помощников. Количество сотрудников автобуса увеличилось до трех бригад, и появилась возможность по очереди работать каждую ночь.
— Кто работает в группе помощи бездомным?
— В моем подразделении работает 15 человек — медики, санитары и водители. Все на полную ставку — у нас предусмотрены полноценные рабочие смены по 10–12 часов.
— Как вы пришли на эту работу?
— Что касается меня, то до начала работы в автобусе медицинский стаж у меня был около 20 лет, включая обучение в медучилище, службу в армии, годы мединститута. На «скорой помощи» я проработал 13 лет, потом у меня был трехлетний перерыв в медицинской работе. В группу помощи бездомным я пришел в феврале 2005 года по объявлению в храме. Год проработал фельдшером, потом мне поручили возглавить работу одной из бригад. В прошлом году Илья Кусков организовал другой проект, посвященный помощи бездомным, и передал мне дела по организации работы автобуса «Милосердие».
Желающие помочь работе автобуса «Милосердие» могут обратиться по адресу: buscharity@yandex.ru. Сюда также можно присылать сообщения о людях, терпящих бедствие.
Круглосуточный контактный телефон: (495) 76-44-911.
Справочная служба "Милосердие": (495) 972-97-02.
