Маяки памяти. Краеведы восстанавливают местные святыни

Православное краеведение всё больше приобретает черты миссионерской деятельности. Последовательно изучая исторические события, участвуя в археологических и архивных исследованиях, человек приобщается не только к истории родного края, но и к своей традиционной культуре. Недаром среди победителей Международного грантового конкурса «Православная инициатива» таких проектов становится всё больше. «Журнал Московской Патриархии» продолжает знакомить своих читателей с наиболее яркими из них — «Ладьей» и «Неисчезающей памятью».

Проект «Ладья»

На окраине Смоленска есть место, издревле почитаемое православными. Здесь, в Смядыне, в 1015 году был убит князь Глеб, прославленный позже вместе с братом Борисом в лике святых. В память о них в первой половине XII века на этом месте построили Борисоглебский монастырь, разрушенный, по данным исследователей, в период с 1633 по 1654 год1. По преданию, на месте гибели князя Глеба забил родник, целебные свойства которого исстари привлекали сюда людей. В настоящее время родник закрыт (его вода не пригодна для питья), а рядом с ним установлен памятный знак.

Именно на Смядыне и решил провести летний молодежный лагерь настоятель смоленского храма Святых благоверных князей страстотерпцев Бориса и Глеба, секретарь Смоленской епархии протоиерей Павел Петровский. Археологический лагерь — одна из составляющих проекта «Ладья», в который также входят фестиваль «Образ любви нелицемерной» и Международный научно-образовательный форум «Истоки святости Руси». «Главные идеи — восстановление Борисоглебского монастыря и популяризация подвига первых русских святых», — говорит отец Павел. По его словам, это только часть общего замысла: «В Смоленске свыше 30 утраченных древних храмов. И мы мечтаем восстановить хотя бы часть из них».
Уже несколько лет силами Борисоглебского прихода при поддержке епархии, попечителей храма, сотрудников Института археологии РАН, преподавателей СмолГУ и педагогов школы-интерната им. Кирилла и Мефодия изучаются архивные документы, ведутся раскопки. Но как привлечь к восстановлению древнего монастыря молодежь, чем ее заинтересовать? Надо организовать конкретную совместную работу, решил священник. Например, археологические раскопки, ведь это проникновение в глубь веков, неожиданные находки, тайны. И вместе с тем такая экспедиция — это освоение профессиональных навыков и научный поиск.

К слову, археологические исследования на Смядыни начались в XIX веке. Те, что ведутся сейчас, поддержаны Институтом археологии РАН под руководством Н.А. Макарова. По словам старшего научного сотрудника института Николая Кренке, фундаменты монастырских храмов (Борисоглебского и Васильевского) были почти полностью раскопаны. Работы велись еще русским археологом — графом Алексеем Уваровым (1825–1885), С.П. Писаревым (1846–1904), преподавателем смоленского епархиального женского училища И.И. Орловским (1869–1909), а в советское время в 1972–1974 годах археологами Н.Н. Ворониным и П.А. Раппопортом. «Теперь главная цель археологов — выявить исторический ландшафт Смядыни, что должно помочь в восстановлении монастыря. Предыдущие исследователи занимались архитектурными остатками, но никто не исследовал окружения, в котором находился монастырь: где протекал Днепр, где протекала Смядынь, — рассказывает ученый. — В результате выяснилось, что обширная пойма, которая расстилается под монастырем, — это молодые отложения. Днепр в XI веке протекал, по всей видимости, ближе к обители, чем сегодня, а она стояла почти на краю берега. Удалось найти и устье реки Смядыни».

Письма из прошлого

Найти молодежь отцу Павлу не составило особого труда: на его предложение откликнулся ректор Смоленского государственного университета Евгений Кодин. К студентам второго курса факультета истории и права присоединились и учащиеся школы-интерната им. Кирилла и Мефодия с углубленным изучением отдельных предметов. В итоге в команду набралось 42 человека.
На ее плечи легла самая трудная, но и в то же время самая увлекательная работа: аккуратно слой за слоем снимать грунт. Для ребят раскопки на Смядыни стали своеобразным путешествием во времени. «Сначала они находили свидетельства Великой Отечественной войны — гильзы, осколки, — вспоминает доцент кафедры всеобщей истории СмолГУ Демьян Валуев, — дальше пошли монеты XIX века, пуговицы, куски фарфоровой посуды. А потом уже стал открываться и слой Руси XII века, о котором свидетельствовали то куски плинфы (широкий и плоский обожженный кирпич) с клеймами, то небольшие фрагменты фресок. Пусть эти фрагменты были нечеткими, размытыми, но подлинными, как письма в будущее, написанные рукой древнерусского иконописца. Это произвело на молодежь очень сильное впечатление».

Открыл лагерь «Ладья» епископ Смоленский и Вяземский Исидор (ныне митрополит Смоленский и Рославльский), что придало этому событию особую значимость. В дни празднования Крещения Руси в церкви Архангела Михаила (Свирская) была совершена Божественная литургия, а потом состоялся крестный ход на Смядынь в память князя Владимира и его сыновей — страстотерпцев Бориса и Глеба. «Ребята не только копали, но и ходили на богослужения в храм Бориса и Глеба на Смядыни (рядом с местом раскопок). Я рассказывал им об истории и о планах возрождения Борисоглебского монастыря, — говорит отец Павел. — Они видели, с каким благоговением верующие люди приходят к месту гибели святого страстотерпца Глеба, как молятся и просят о помощи. Совместная жизнь в палаточном лагере, полевая кухня, общие трапезы создали доверительные отношения между молодежью и духовенством».

Кроме отца Павла в лагере были и другие священники. Например, игумен Тарасий (Ланге), проректор по учебно-воспитательной работе Смоленской духовной семинарии, объяснял ребятам, зачем нужны православные археологи, которые не только искали и восстанавливали бы историческую правду, но еще и возрождали бы духовные традиции прошлого, стремились понять суть того, чем жили наши предки и ради чего они строили монастыри и храмы, совершали подвиги. Отец Тарасий не зря затронул эти темы. Общение с учеными пробудило у ребят интерес к археологии, желание участвовать в дальнейших раскопках, изучать археологию как науку, вести собственные исследования. Священник Георгий Свитцов (руководитель миссионерского отдела Смоленской епархии) вообще оказался для ребят «своим» — он ведь и сам окончил СмолГУ. «Ребята расспрашивали обо всем: о вере, Церкви Христовой, об основах православного учения, о семье и даже о быте священнослужителей. Как выяснилось, такая возможность представилась им впервые. Отрадно, что мы с отцом Георгием теперь видим некоторых из ребят на службе в  храме», — говорит отец Павел.

Важнейшим событием летнего лагеря стало прибытие на Смядынь пешего молодежного крестного хода «Одигитрия», насчитывающего более 150 человек. Он начался 5 августа, в канун дня памяти благоверных князей Бориса и Глеба, в Витебске и завершился 9 августа, накануне празднования иконы Смоленской Божией Матери.
После столь успешной реализации проекта в прошлом году (во всех мероприятиях приняло участие в общей сложности около 2000 человек) отец Павел решил не останавливаться на достигнутом. Сейчас между Смоленской епархией и Институтом археологии РАН идут переговоры о продолжении раскопок этим летом. Лагерь будет организован с 27 июля по 10 августа.
Также в планах священника очистить Святой колодец (вырыт рядом с местом убийства святого Глеба, осквернен в советское время). Согласно преданию, в XII веке рязанские князья Мстислав и Ярополк, ослепленные владимирцами в междоусобной брани, прозрели, омывшись водой из этого колодца. В 2003 году уже была предпринята попытка его очистить, но вода всё же оказалась непригодной для питья.
«Я не ожидал, что наш проект поддержит так много людей и это сотрудничество будет продолжено, — резюмирует отец Павел. — Всё это рождает в моей душе уверенность, что в ближайшем будущем Борисоглебский монастырь начнет восстанавливаться».

Проект «Неисчезающая память»

До революции в Псковской губернии было свыше полутора тысяч храмов и часовен, из них более 100 в Опочецком районе. Сегодня осталась десятая часть. Собрать информацию хотя бы о некоторых храмах, определить места их расположения, установить там памятные поклонные кресты и снять об этом документальный фильм — такие задачи поставил перед собой московский кинематографист, оператор и режиссер Евгений Орлов. Был у него и личный мотив: в Опочецком районе родилась и жила во время фашистской оккупации его мама — Нина Федоровна, которой удалось получить благословение у священномученика Василия Розанова (Черницкого; 1872–1937). Так и зародился экспедиционный проект «Неисчезающая память», посвященный памяти православного святого Псковской земли, и матери кинематографиста.

На подготовку ушло два года. Информацию Евгений собирал буквально по крупицам. Постепенно появились помощники — историки-архивисты из Москвы, Пскова, Истры, Опочки, из Алтайского края. Энтузиасты работали в Санкт-Петербургском, Московском и Псковском государственных архивах, присылали топографический и этнографический материал, давали советы, а затем и сами становились участниками экспедиции.

Но как найти финансирование, где найти волонтеров, которые согласились бы заниматься поисковой работой в полевых условиях? Часть средств Евгению Орлову удалось получить, выиграв открытый Международный конкурс «Православная инициатива», часть составили его собственные сбережения. Помогли и местные предприниматели. Административная часть работы легла на Опочецкий районный центр культуры. Орлов также обратился в Санкт-Петербургский и Псковский университеты, обошел несколько школ и встретился с учащимися Индустриально-педагогического колледжа Опочецкого района.
«Евгений Петрович пришел к нам в школу и рассказал, что хочет исследовать места, где раньше стояли православные храмы, и установить там памятные кресты, что ему нужны помощники, — рассказывает Ксения Н. — Мы вообще мало интересуемся историей своего района. А он заставил нас взглянуть на нее другими глазами. Стало интересно, захотелось собрать всё ценное, что еще помнят пожилые люди о жизни в прежние времена». Были даже случаи, когда в волонтерском лагере работали целыми семьями. «Подъезжает машина, выходят восемь человек: “Мы узнали, что вам нужна помощь”. Оказалось, что эта семья из Петербурга», — вспоминает Евгений Орлов. Краеведы местного клуба «Отчий дом» познакомили Евгения с руководителем Западных электросетей Псковэнерго главным инженером Юрием Мухиным. Тот предоставил экспедиции для разъездов машину, карты, проводников, а районная администрация помогла с продуктами, палатками и инвентарем.

«В таких случаях обязательно нужно обратиться в районную администрацию, а если есть церковный приход, то и к его настоятелю — уж он точно знает всю округу. Наш проект окормлял священник Николай Ильницкий, настоятель Преображенского храма города Опочки. Он мне подсказал, к кому обратиться. И, конечно, нам помогли: и помещение в районном Доме культуры предоставили, и телефон, и компьютер, — делится опытом Евгений Орлов. — Но главное — в другом: ради такого проекта нужно бросить все дела и заняться только им. Мне, москвичу, пришлось фактически на год переехать на Псковщину. Но по-другому не получится!»

Работа закипела. За четыре подготовительных весенних месяца Орлову вместе с волонтерами удалось объехать в Опочецком, Пушкиногорском и Пустошкинском районах Псковщины 28 мест утраченных храмов, от которых в большинстве случаев не сохранился даже фундамент. Заодно была составлена опись более 80 каменных крестов, многие из которых установлены еще до церковного раскола XVII века. Об этом позднее кинематографист сделал доклад на известном археологическом семинаре им. академика Седова, ежегодно проходящем в Пскове.

Трезво оценив свои возможности, Евгений Орлов вместе с Оргкомитетом проекта выбрал десять мест, на которых в течение летне-осеннего сезона и организовали один за другим волонтерские экспедиционные лагеря. В трех из них, в деревне Рясино, на погостах Старик и Черницы, теперь стоят памятные кресты. Под каждый из них приходилось расчищать от многолетнего мусора и зарослей площадку, на которой когда-то стоял храм, и собирать по две тонны камней для установки самого креста. Но была еще и культурная программа: волонтеры учились фото- и киносъемке, актерскому мастерству, топосъемке и HTML-программированию, изучали «вооруженным глазом» звездное небо (в лагере было три астрономических телескопа). В лагере на погосте Старик Евгений устроил фотовыставку, посвященную творчеству российского и советского скульптора Степана Эрьзи, представителя модерна. Многие из ребят впервые увидели настоящие топографические и исторические карты и научились ориентироваться на местности.

Священномученик

«Главная тема фильма — память о святом Василии Черницком. К сожалению, людей, которые бы его знали и помнили, уже нет в живых, — говорит Евгений Орлов. — Но сохранился дом, где он родился. Эксперты нашей экспедиции, историки восстановили очертания фундамента Покровского храма». В нем будущего святого крестили, потом рукополагали, там он служил до революции и туда же вернулся во время гонений конца 1920-х годов, когда в районе не осталось открытых храмов. Отсюда его и увели в 1937 году в последний путь. «Пока не удалось найти в архивах его арестантской фотографии, нет и личных, семейных либо случайных снимков. Загадкой является могила Гавриила Розанова на погосте Черницы: ведь этот священник служил в Великолукском уезде! Кто он Василию Георгиевичу Розанову? Дядя, двоюродный дед? Неизвестно, где точно расстреляли священномученика Василия. Скорее всего, на Тверском полигоне», — добавляет историк Андрей Клинников.

О священномученике Василии Черницком (1872–1937) известно немного. Родился в селе Черницы Опочецкого уезда Псковской губернии в семье священника. По окончании Псковской духовной семинарии работал учителем и преподавал Закон Божий в родном селе. Став священником, продолжил дело своего отца в Черницкой Покровской церкви. У них с матушкой было пятеро детей. Служил в разных храмах Опочецкого уезда, пока одни из них не закрыла богоборческая власть, а в других запретили служить ему. Пришлось вернуться с семьей на родину, в село Черницы, где можно было как-то продолжить существование, но и там его встретили заколоченные двери родного храма. Он пытался добиться, чтобы храм вновь открыли, одновременно тайно совершал требы и организовывал крестные ходы с местночтимой иконой Божией Матери. Был арестован НКВД, обвинен в контрреволюционной агитации и расстрелян 27 ноября 1937 года в возрасте 65 лет. Погребен в безызвестной могиле. Память священномученика совершается 14 (27) ноября, в день мученической кончины, и 2 (15) мая, в день прославления в лике святых в Соборе новомучеников и исповедников Российских и в Соборе Псковских святых.

Что дальше?

Каковы же итоги проекта «Неисчезающая память», в который были вовлечены без малого 100 человек? Досконально обследованы десять мест, где ранее стояли православные храмы, и определены их границы. На месте трех из них установлены памятные кресты, которые стали достопримечательностью района. Материалы проекта опубликованы в интернете (eternal-memory-2014.ru и ¬неисчезающая-память.рф), а благодаря поддержке СМИ местные жители больше узнали о своей духовной истории. С помощью московской киноcтудии MicroPlan выпущен документальный фильм о священномученике Василии Черницком «Неисчезающая память»2. Лента заявлена на фестивалях документального кино: «Лучезарный ангел», «Золотой витязь», «Радонеж», «Милосердие» и др. Его премьера состоялась в феврале 2015 года в Псковском духовном училище, многочисленные показы были в городах Псковской области, в Москве и Санкт-Петербурге. В городах Пустошке, Опочке и Пскове прошла передвижная фотовыставка об экспедиции. Есть планы провести ее и в Москве.

Важно и то, что проект «Неисчезающая память» духовно всколыхнул жителей Опчецкого района Псковской области. «По моим данным, за последние десять лет в Опочецком районе Псковщины пропало около 100 деревень, — говорит историк, писатель участник экспедиции Сергей Алексеев. — Сегодня дома стоят заколоченные, гнетущее впечатление. И вдруг появился человек, который собрал группу людей, воодушевил их, оповестил весь народ в округе, напомнил людям, что свои святыни нельзя забывать. Для тех, кто живет в небольшом райцентре Опочке (10–12 тыс. жителей), освящение крестов стало целым событием. Все как-то встрепенулись, стали помогать. Собрались на освящении крестов: например, на погосте Старик было около 50 человек».

По словам Андрея Клинникова, с самого начала экспедиционных работ и затем, уже после освящения креста в Рясине, люди стали обсуждать между собой и дальнейшие планы: «Надо бы уже часовенку поставить, неужели не потянем?!» А местная уроженка участница экспедиции Елена Михайлова предложила организовать экологический проект: «Ведь есть у нас и чистые родники с удивительно вкусной и полезной водой, и рыбалка на озере Коложе круглый год со здоровой рыбой, а зимой снегоходы и квадроциклы. Летом — конные маршруты, воздушные шары над районом можно запустить и сверху показать гостям красоту Псковской земли». Тут же задумались и о том, как бы построить новую дорогу в Рясино, улучшить в районе мобильную и интернет-связь. В итоге сложился новый, уже туристический, проект.
«Самое главное, что люди вспомнили о своих духовных корнях, что здесь когда-то стояли храмы, которые напоминали о Царстве Божием. Святое место должно же быть отмечено. Прекрасно, что молодежь подключилась, ведь это для души такой полезный труд, — считает настоятель храма Покрова Божией Матери в Опочке отец Иоанн Нетреба, освятивший крест на погосте Черницы. — Да, села сейчас вымирают, многих уже нет, и храмы некому восстанавливать. Может быть, эти кресты станут маяками, которые сохранят свет православной веры для наших потомков».

Примечания:
1 Воронин Н.Н., Раппопорт П.А. Зодчество Смоленска XII–XIII вв. (http://www.russiancity.ru/books/b50d.htm).
2 См.: http://vk.com/enduring_memory.

Справка

В 1015 г. в бухте малого притока Днепра речки Смядыни был убит муромский князь Глеб. По преданию, четыре года на его могиле происходили чудесные явления. Здесь в первой половине XII в. был основан Борисоглебский монастырь, ставший крупным духовным центром. В 1991 г. был установлен памятный знак — камень с высеченным на нем крестом и текстом. В 2010 г. в день памяти князей Бориса и Глеба (6 августа) после многолетнего перерыва у памятного камня возобновились службы. Возведена деревянная церковь, где проходят богослужения.