В этом году исполняется 70 лет одной из самых печальных и трагических дат российской истории — начала массовых расстрелов репрессированных большевиками. В марте в культурном центре «Духовная библиотека» прозвучала лекция научного сотрудника отдела новейшей истории Церкви Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета Лидии Головковой «Новомученики Бутовского полигона. Места массового расстрела в Москве». Лидия Головкова более двух десятков лет собирала материал о священниках, убитых революционерами. Мы публикуем выдержки из этой лекции.
В первые же послереволюционные дни многие московские и подмосковные монастыри были превращены в концлагеря. В Москве были так называемые «расстрельные» монастыри — Спасо-Андроников, Ивановский и Новоспасский, — куда специально свозили людей для приведения в исполнение приговора о высшей мере наказания.
Первым узником Новоспасского монастыря стал настоятель этой закрытой обители епископ Серафим (Голубятников). Скорее всего, епископ Серафим там и погиб, поскольку никаких сведений о нем больше не удалось обнаружить.
К середине 20-х годов сеть арестных домов покрыла Москву, а все городские тюрьмы — Бутырская, Лефортовская, Сокольническая, Таганская — были буквально забиты.
Церковные репрессии проходили волнами. 1922 год был связан с кампанией по изъятию церковных ценностей. В 1928 году прошла вторая волна репрессий. К 1931 году большинство уцелевших священнослужителей были сосланы на поселение в Казахстан и на Север. Те же, кому удалось выжить в ссылках, были вновь арестованы в 1937 году. Их так и называли — «повторники», и сажали только за то, что они некогда уже были осуждены. Их судьба была заранее предрешена: почти все «повторники» были расстреляны.
Поначалу расстрелянных хоронили в черте города, в том числе в самом центре Москвы. Сегодня доподлинно известны места таких захоронений — это двор городской больницы № 23 (известной как Яузская), Ваганьковское и Донское кладбища. Причем на Донском кладбище останки впервые стали кремировать, и многие священнослужители так и не были похоронены по христианскому обычаю — в землю.
Когда городской земли стало явно не хватать для захоронений, было создано несколько специальных зон за чертой города. К ним относился и Бутовский полигон.
В июле 1937 года тогдашним наркомом внутренних дел СССР Николаем Ежовым был подписан указ о проведении широкомасштабной операции по репрессированию целых групп населения, положивший начало одной из самых кровавых страниц истории России.
5 августа по всей стране начались массовые расстрелы. На то, чтобы закончить операцию, было отведено пять месяцев, но потом сроки продлевали еще четыре раза. Большая часть священнослужителей была осуждена в декабре 1937 года. Хотя репрессии продолжались и в 1938 году.
На Бутовском полигоне именно в этот период — с августа 1937 по февраль 1938 года — были расстреляны десятки тысяч человек, среди которых было множество священнослужителей.
Территория Бутова была обнесена колючей проволокой, а все местные жители записаны в сотрудники НКВД, с них была взята подписка о неразглашении. Их заранее предупредили, что здесь будет создан полигон для отработки новых типов оружия. Поэтому в первые месяцы никто не догадывался о проводившихся на полигоне расстрелах. Лишь к концу 1937 года, когда «черные воронки» стали вереницей свозить в Бутово людей на казнь, а выстрелы не прекращались ни днем, ни ночью, многим стало ясно, что здесь творятся массовые убийства. Местные дети ходили в школу мимо полигона, но через какое-то время все родители запретили им ходить в школу этой дорогой, говоря, что это место скверное.
По официальным данным, в Бутово было убито 20675 человек. Однако предположительная цифра жертв намного больше — свыше 90 тысяч. Такое расхождение связано с тем, что многие документы впоследствии были уничтожены, а на некоторых жертв репрессий дела вообще не заводились.
Бутовский полигон стал последним пристанищем более тысячи верующих. Здесь был расстрелян митрополит Петроградский Серафим (Чичагов). Ему было 82 года, и он тяжело болел. Чекистам пришлось везти его в Бутово на карете скорой помощи, а к месту расстрела нести на носилках. В числе других жертв были архиепископ Можайский Димитрий (Добросердов), архиепископ Владимирский и Суздальский Николай (Добронравов), епископ Бежецкий Аркадий (Остальский), епископ Велижский Иона (Лазарев), епископ Нижнетагильский Никита (Делекторский) и многие другие.
Сотрудниками НКВД была проведена акция по уничтожению более 1600 инвалидов. Тюрьмы были переполнены, в лагеря инвалидов не брали, поэтому их просто расстреляли. Среди расстрелянных был глухонемой, в деле которого написано, что он обвиняется в активной антисоветской агитации.
Детей расстрелянных свозили в детприемник, который находился в Даниловом монастыре. Имелся специальный приказ — разлучать братьев и сестер и даже знакомых между собой детей. В Даниловском монастыре известно место у стены, где были найдены останки множества детей. В детприемнике дети болели, умирали, и их там стали хоронить. На этом месте построена часовня.
Только в 1992 году пошли слухи о том, что Бутовский полигон — это место массовых расстрелов. За забор тогда еще никого не пускали. Сотрудники ФСБ два года не могли найти архивные документы, которые бы подтверждали, что Бутово — это место расстрелов. Потом они вышли на человека, который в 1937 году исполнял обязанности коменданта Бутовского полигона. Он был уже очень пожилым человеком, но говорил довольно охотно. Его признание — на сегодня единственный доступный документ, который подтверждает, что на полигоне действительно происходили массовые расстрелы.
Вдоль Симферопольского шоссе буквально в нескольких километрах друг от друга располагалось несколько спецзон: «Бутовский полигон», «Коммунарка», Сухановская тюрьма (которая находилась в бывшей Екатерининской пустыни), а также дача одного из палачей — генерального комиссара госбезопасности Генриха Ягоды, где также проходили массовые расстрелы.
В 1995 году, когда часть земли Бутовского полигона передали Русской Православной Церкви, там был водружен крест. Год спустя был построен деревянный храм. Его алтарь вплотную подходит к одному из расстрельных рвов. Эта однокупольная церковь была создана по проекту сына расстрелянного на Бутовском полигоне священника Михаила Шика — известного художника, архитектора Дмитрия Михайловича Шаховского-Шика. Храм-на-крови — так многие называют сегодня бутовскую церковь. Ведь вся земля полигона пропитана кровью невинных жертв. Над святыми мощами тут часто возносят молитвы. В 1997 году был канонизирован митрополит Серафим (Чичагов), а вслед за ним еще 308 бутовских мучеников. Процесс канонизации жертв Бутовского полигона продолжается, и компетентные церковные комиссии очень тщательно изучают дела каждого из казненных, чтобы исключить возможность «ошибочного прославления» тех, кто, например, был доносчиком или провокатором.
Материал подготовлен при содействии центра «Духовная библиотека»
11 мая 2007 г.
