![]()
Сибирский путь Ермака в русском летописании XVII века Пожалуй, нет в сибирской истории фигуры, более известной миру и в то же время овеянной множеством легенд, чем Ермак. О нем и его сибирском походе с «единомысленною дружиною» уже в конце XVI — начале XVII века слагались устные предания. Почти через 40 лет после похода первый сибирский архиерей Киприан (Старорусенников) в своем стремлении увековечить память о Ермаке и его дружине создает Синодик Ермаковым казакам. Историк Алексей Конев объясняет, на чем основывалось желание владыки канонизировать Ермака как героя и почему даже местные князья считали его «человеком Божьим». PDF-версия.
12 января 2021 г. 15:00
Посвященная 100-летию Великого исхода конференция ученых-историков состоялась в Издательском Совете Русской Православной Церкви Событие прошло вчера, 26 октября, под эгидой Комиссии Межсоборного присутствия по вопросам общественной жизни, культуры, науки и информации и собрало нескольких представителей научного сообщества, принявших участие в форуме в очно-дистантном формате. После вступительного слова главы Издательского совета митрополита Калужского и Боровского Климента с сообщением об участии в эвакуации из Одессы и Геленджика и в исходе из Крыма представителей белого казачества в 1920 году выступил председатель Синодального комитета по взаимодействию с казачеством митрополит Ставропольский и Невинномысский Кирилл.
27 октября 2020 г. 17:00
Слабослышащие прихожане требуют времени и усилий Тема окормления слабослышащих находила достойное место на общецерковном уровне и прежде, в том числе в ходе тематических секций Международных Рождественских образовательных чтений или съездов по социальному служению. Но там на первый план, как правило, выдвигались вопросы подготовки сурдопереводчиков и владеющих жестовым языком священнослужителей либо актуализация перевода библейских и литургических текстов на русский жестовый язык. Повестка же форума, собравшего в основном представителей самих общин, сосредоточилась на практических аспектах проповеди среди слабослышащих и их участия в церковных таинствах.
2 октября 2020 г. 19:50
На приход — по приговору Полвосьмого утра в коридоре келейного корпуса Христорождественского архиерейского подворья в деревне Надкопанье, что в Волховском районе Ленинградской области, поднялся сильный шум. Строгий голос беспрестанно и настойчиво спрашивает: почему еще не все собраны и по какой причине позволяют себе опаздывать «молиться Богу». В конце концов голос грозно предупреждает: через пять минут корпус закроют, и машина уедет без лентяев. Так подопечные Центра социально реабилитации подростков святителя Великого в организованном порядке отправляются на Божественную литургию в соседний поселок Паша, на приход прп. Александра Свирского — один из возглавляемых игуменом Антонием (Кузнецовым).
25 сентября 2020 г. 10:20
Невский пятачок. Взыскание погибших 8 сентября 1941 года началась Ленинградская блокада. Одним из плацдармов, с которых советские войска пытались прорвать блокаду стал Невский пятачок (см.справку). В годы Великой Отечественной войны здесь, по обе стороны Невы, было убито и утонуло при переправе 120 тысяч советских воинов. В память об их подвиге создан мемориал, два музея, возведены поклонные кресты, часовни и храм в честь иконы Божией Матери «Взыскание погибших» на правом берегу Невы в пос.Невская Дубровка, где поименно поминают около 40 тысяч погибших воинов. Как появилась книга памяти, какие святыни хранятся в Дубровском храме и какие возможности для миссии среди школьников предоставляет поисковая работа, корреспонденту «Журнала Московской Патриархии» рассказали в поселке Невская Дубровка. ПДФ- версия
7 сентября 2020 г. 18:14
В Беслане молитвенно помянули погибших при теракте в школе №1 1 сентября архиепископ Владикавказский и Аланский Леонид совершил заупокойную литию по погибшим в Бесланском теракте. Шестнадцать лет назад боевики захватили школу в Североосетинском Беслане. В течение двух с половиной дней террористы удерживали в заминированном здании школы 1128 человек заложников (преимущественно детей, их родителей и сотрудников школы) в тяжелейших условиях, отказывая людям даже в удовлетворении минимальных естественных потребностей.
1 сентября 2020 г. 19:01
Протоиерей Виктор Горбач: «Пандемия проверила на эффективность систему церковной онлайн-коммуникации». Пандемия коронавируса охватила все регионы России. Не стал исключением и остров Сахалин. На день публикации этого материала в Сахалинской области зарегистрировано 147 заболевших. О том, что изменилось в работе епархии в условиях карантина, какие полезные уроки преподнесла эпидемия и чем православные добровольцы помогли региону, «Журналу Московской Патриархии» рассказал руководитель миссионерского и молодежного отделов Южно-Сахалинской и Курильской епархии, настоятель храма святителя Иннокентия Московского в Южно-Сахалинске протоиерей Виктор Горбач. Материал будет опубликован в 5 номере "Журнала Московской Патриархии".
5 июня 2020 г. 10:50
28 младенческих жизней сохранили в православном приюте "Нечаянная радость" Екатеринбурга
Сегодня в России отмечается Международный день защиты детей. Немалую роль в этом благородном деле играют и церковные кризисные центры для беременных женщин и матерей с детьми, созданные по всей стране. Так, за четыре с половиной года православный приют для помощи женщинам с детьми в кризисной ситуации «Нечаянная радость» в Екатеринбурге сохранил от аборта 28 младенческих жизней. Всего же за этот период здесь помогли 54 мамам (30% из них были беременны) и 81 ребенку, оказавшимся без жилья и средств к существованию.
1 июня 2020 г. 09:50
В храме святого Ильи Пророка в Лемешево молитвенно отметили 25-летие возрождения приходской жизни 13 сентября, в храме святого Ильи Пророка в Лемешево (Подольское благочиние) епископ Видновский, викарий Московской (областной) епархии возглавил торжественное богослужение, приуроченное к двадцатипятилетию возрождения прихода.
13 сентября 2020 г. 20:26
|
![]()
ЖМП № 2 февраль 2012 /
21 февраля 2018 г. 10:21
Николай Капчук: Приходилось делать многое, чего никто не мог себе позволить18 февраля 2018 года на 87 году жизни отошёл ко Господу Николай Семенович Капчук ̶ почетный староста Богоявленского кафедрального собора в Елохове. Николай Семенович в течение многих десятилетий неутомимо трудился во славу Святой Церкви. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл выразил соболезнования настоятелю Богоявленского кафедрального собора г. Москвы, протоиерею Александру Агейкину, клиру и прихожанам. В частности, Его Святейшество напомнил, что "С юных лет этот неустанный труженик и заслуженный ктитор одного из самых почитаемых народом храмов Москвы был воспитан в традициях христианского благочестия. Он прошел большой жизненный путь, который неразрывно был связан с Русской Православной Церковью". В 2012 году Николай Семенович дал развернутое интервью «Журналу Московской Патриархии», которое и сегодня не потеряло своей актуальности, и мы вновь предлагаем его вашему вниманию. — Николай Семенович, вы свидетель церковной жизни ХХ века. Расскажите об одном из самых малоизученных ее периодов в 1960, 1970, 1980-е годы? — В 1960 году я закончил Московскую духовную академию и получил степень кандидата богословия. Вместе со мной академию окончили иеромонах Илия (Шиолашвили, ныне — Католикос-Патриарх всея Грузии) и иерей Анатолий Кузнецов (ныне — архиепископ Керченский Анатолий). Торжественный выпускной акт состоялся 14 июня. Вскоре началась череда очень драматичных событий. Под давлением Совета по делам религий от руководства ОВЦС был отстранен митрополит Николай (Ярушевич; + 1961) и на его место 21 июня назначен архимандрит Никодим (Ротов; + 1978), его епископская хиротония состоялась 10 июля. 5 июля епископ Дмитровский Пимен (Извеков; + 1990), у которого я давно был иподиаконом, был назначен управляющим делами Московской Патриархии. Владыка Пимен сразу взял меня в Патриархию личным секретарем. Годы были очень тяжелые. Множество людей обращалось тогда в Патриархию со всей России, Украины и Белоруссии, где закрывали, разрушали храмы, срывали машинами кресты с куполов, а люди приходили к нам, рассказывали о своих бедах и плакали. Ничего нельзя было решить на местах, и они писали на имя Патриарха, шли на прием к управляющему делами. Я очень переживал, но помочь, к сожалению, было невозможно. В небольшое здание Патриархии каждый день набивалось множество народу, сидели с утра до позднего вечера. Докладывал вечером владыке Пимену: "Мол, не уходят". Тогда владыка выходил и рассказывал людям, что он такой же архиерей, как и у них в епархии, аккуратно давал понять, чтобы сами шли к властям, которые это вытворяют. Люди получали утешение, им становилось легче, они уходили. Помощь тяжело было пробить. Мои соученики получили назначения на приходы и столкнулись с тем, что уполномоченные не давали им регистрации. Приходилось приезжать в Москву, идти в Совет по делам Русской Православной Церкви, проситься на другой приход, причем не куда хотелось бы, а куда скажут. Дорогой ценой от уполномоченного получали необходимую для служения регистрацию, но многим все-таки удавалось помочь. 19 сентября того же года управляющим Московской епархией становится постоянный член Священного Синода митрополит Питирим (Свиридов; + 1963), который сменил митрополита Николая. Совет по делам Русской Православной Церкви не только настоял на смещении митрополита Николая, но и сократил всех сотрудников епархиального управления. Святейший Патриарх Алексий I (Симанский; + 1970) пригласил меня и попросил потрудиться секретарем Московского епархиального управления, которое располагалось в Новодевичьем монастыре. Первое, что я увидел, когда пришел, — полная разруха. Сделал ремонт, стал делопроизводителем, потом секретарем, нашел бухгалтера, кассира, набрал штат. И пошел большой наплыв просителей. Каждый приемный день — по понедельникам и четвергам — ко мне приходили десятки священников. Целыми автобусами приезжали решать вопросы: одному надо помочь с регистрацией, другому нужна "двадцатка". Было так, что кого-нибудь лишают "двадцатки", и нет полноты. Или нет казначея, нет ревизионной комиссии — всё, неполный состав. А права переизбрать никто не дает. Всё это тянется месяцами, потом на храм вешают замок, и всё — храм закрыт. помню, в восемь часов утра приходит священник: "У меня храм закрыли, потому что комиссия обнаружила трещину, которая угрожает лепнине". Я ему говорю: "Батюшка, что так рано прибыл? Приходи к десяти часам, будем решать". "Ну, я же свободный". Помогли ему, назначили куда-то... Некоторые батюшки сами храмы не защищали, боялись. — В епархиальном управлении почти не встречалось, но, например, настоятелем храма Воскресения Христова в Сокольниках был протоиерей Андрей Расторгуев (+ 1970), бывший обновленческий епископ, который вел себя очень гордо: служил, где только ни позовут, лишь бы не идти в свой храм, а у себя затягивал службу, сам ходил в хор, в другие места, в общем, чувствовал себя чересчур свободно. У них это было принято, поэтому их и поддерживала власть. С бывшими обновленцами было непросто. Многие бегали с места на место. Правда, иногда ситуация заставляла. — За три года работы в епархиальном управлении я у уполномоченного не был ни разу, все вопросы удавалось решать по телефону. И вот однажды знакомый попросил сопровождать его и сказал, что у него не получится так с ними поговорить, как у меня. Я поехал, слышу через открытую дверь разговор служащих: "Так это пацан! И он нас три года мучил своими вопросами, и всё приходилось решать!" Через некоторое время они поставили вопрос перед Патриархией о замене меня священнослужителем. К тому времени митрополитом Крутицким и Коломенским был Пимен (Извеков). Он спросил моего мнения. "Как у вас получится", — ответил я. Тогда секретарем епархии на мое место назначили протоиерея Виктора Ипполитова. Но я оставался, потому что с вопросами народ всё равно приходил ко мне. Я даже митрополита Пимена спросил: "Что мне делать?" Тот посоветовал потерпеть. Регистрация, кого ни просил от имени митрополита, почти всегда получалась. Даже некоторые московские иерархи просили помочь, например, епископ Киприан (Зёрнов), управделами из Чистого переулка. Бывало, звонит: "Николай Семенович, у тебя получается, помоги мне священника устроить". Помогал, чем мог. Мы все тогда друг друга поддерживали. Но хотелось большего… Хотелось, чтобы храмы не закрывались. Везде было давление. В здании Новодевичьего не давал покоя музей, и ничего нельзя было сделать, всюду вмешивались власти. В Совете по делам религий все-таки встречались люди, которые шли навстречу, у них можно было получить добро, и я понемногу узнал всю эту систему. Тяжелое было время еще и потому, что священники находились "на доходе", не получали официальной зарплаты. Налоговая какой вздумает доход, такой и напишет. А с него нужно платить налог. То скажут: ты получаешь 500 рублей, а в другой раз скажут — 1000. Налогами до того могут обложить, что батюшка не в силах платить, только разводит руками. Тогда у него всё имущество забирают по описи. Случалось и такое: у священника было пятеро детей. Не заплатил "налог", и дом конфисковали. В 1961 году состоялся Архиерейский Собор, на котором под жестким давлением государства Церкви было навязано постановление "О мерах по улучшению существующего строя приходской жизни". Как ближайший помощник митрополита Питирима я участвовал в подготовке его доклада. Никогда не забуду царившей среди архиереев атмосферы бессилия, растерянности и невысказанного возмущения произволом государственной власти. В результате священник оказался отстранен от руководства приходом, реальная власть перешла к старосте. Положение архиереев и самого Патриарха никак не оговаривалось вообще. Да, священники стали получать официальную зарплату, "хлеба" у налоговой поубавилось. Но положение Церкви стало еще более трудным. — Вы смелый человек. Как в 28 лет вы решились стать старостой патриаршего Богоявленского собора? — В феврале 1964 года митрополит Пимен, ставший управляющим делами, назначил меня ответственным представителем по особым поручениям Московской Патриархии. Фактически я курировал хозяйственную деятельность Церкви: был проверяющим по мастерским, контролировал закупки, общался по этим вопросам с Советом по делам религий. Всегда был занят, и всегда была работа. Это было время постоянного общения с Данилой Андреевичем Остаповым, личным секретарем Патриарха Алексия I; казначеем Московской Патриархии Сергеем Ивановичем Георгиевским и многими другими. Особенно близкие и доверительные отношения были у меня с Лидией Константиновной Колчицкой (+ 2001). В нашем общении ее строгая вежливость и сдержанная манера вести разговор нередко сменялись душевной беседой с ненавязчивыми наставлениями, связанными с проблемами и тенденциями внутрицерковной политики. В 1969 году, когда умер староста Елоховского собора, я получил благословение Святейшего Патриарха Алексия на избрание в "двадцатку" собора в качестве старосты. Исход дела был не ясен, надо было попытаться устроиться на освободившееся место, чтобы поддержать храм. К тому времени уже возник конфликт между Бауманским райсоветом, на территории которого находился собор, и приходским собранием. Я пошел к уполномоченному, сходил в исполком — отказали: "Ты еще молод, иди на светскую работу". Мне было 28 лет. Это было на Пасху, и с меня начали требовать, чтобы был порядок, начали мне диктовать. Я сказал: "Подождите, я же ни за что не отвечаю?" "Ну тогда иди в исполком, договаривайся, собирай “двадцатку”". Я пришел, мне говорят: "Где ваша “двадцатка”? Приносите избрание". Принес, всё подписали. Тогда не выдавали никаких документов. Только ставили визу: "Согласовано, не возражаем". Прошла Светлая. Всё хорошо. Прихожу к уполномоченному, а он говорит в раздражении: "Всё равно я тебе регистрации не дам". Я ему: "Знаю, регистрацию вы даете священникам, а мне не нужна регистрация". Он промолчал, но с того времени отменил регистрацию всем светским. Тоже пытался командовать. Мне удавалось с ними справляться, я знал, что они могут делать, а чем только запугивают. Отношения внешне были очень хорошие, а подспудно всё время давили. Настоятелем патриаршего собора был тогда замечательный московский пастырь протопресвитер Иоанн Соболев (+ 1976), а затем известный церковный историк, богослов и проповедник Виталий Боровой (+ 2008). Особо хочу сказать о настоятеле собора протопресвитере Матфее Стаднюке. Многие годы мы трудимся вместе с ним в полном согласии. Добрая память остается в моем сердце о протоиерее Николае Воробьеве (+ 2003), духовнике московского священства, прослужившем ключарем 30 лет. Не могу не упомянуть и о нынешнем ключаре собора протоиерее Николае Степанюке, ревностном пастыре и церковном труженике. — Долгие годы вы были одним из ближайших помощников Патриарха Пимена. Каким он остался в вашей памяти? — Он очень строго придерживался канонов, всё соблюдал и много знал. Я еще студентом академии ходил слушать его проповеди в лавре. У Святейшего Патриарха Пимена не было духовного образования, но в проповедях он по памяти цитировал библейские тексты, знал Священное Писание лучше иных профессоров. Это был высокий стиль, и народ его очень любил. Когда он приезжал служить, собирались полные храмы. Был и строг, требователен. Иной раз ругал иподиаконов, в том числе и меня. Раз служил всенощную в одном храме, предупредил, что приедет, облачение с собой привезет, попросил не встречать. Я захожу в храм и вижу, что все собираются идти встречать митрополита. Кашу, мол, маслом не испортишь. Я говорю: "Не надо, сам владыка просил", но вижу: бесполезно. Тогда я надел стихарь и тоже с ними пошел. Встретили. Тот смотрит на меня и говорит: "Ну что с тобой делать?" "Дайте мне палкой", — отвечаю. Он взял крест, я приложился, и пошли в храм. По дороге он мне достаточно громко выговаривал: "Я просил не встречать!" Но я прекрасно понял, что это не мне говорил, а чтобы встречавшее духовенство поняло. Во время службы на литии я подношу вино, хлеб — всё хорошо. Он никогда не держал зла. Если кто-то напутал, он выговаривал мне, но чтобы и тот, кто допустил ошибку, слышал. Это было тяжело. Но я понимал и потом высказывал тому священнику, дьякону: "Это к вам относилось, а не ко мне". Митрополит был очень пунктуальным, никогда не опаздывал на службу. Очень красиво говорил, когда выступал. Потом, став Патриархом, уже только читал, потому что придирались к каждому слову. Был очень тонким человеком. Приходят к нему благочинные, предлагают ставленника, мол, академию закончил, умный. Я смотрю и думаю: "Всё, похоронили". Сам Патриарх академию не кончал и потому к этому аргументу не прислушивался. Если нужно было кого-то поддержать, я всегда говорил, что семейные, что дети есть, матушка. Такие сто процентов проходили. Когда митрополит Пимен стал Патриархом и начались перемещения, он всегда мне звонил и спрашивал: "Как ты мыслишь о таком-то?" Когда я знал, что человек не очень-то порядочный, то отвечал уклончиво: "Ничего не могу сказать". Не хотел зла делать. — Ваш круг друзей тогда в 1960–1970-е годы? — Годы были богатые на любое общение. Разные семьи, в том числе священнические, всегда приглашали в гости пообщаться, каждый хотел посидеть со мной, я даже не успевал, потому что на мне был и митрополит. Я и жил в митрополии, и прислуживал, не всегда мог уйти. Но я и не спешил. Чтобы чего-то добиться, приходилось часто ходить с людьми в рестораны и хотелось от этого отдохнуть. Многие приезжали. Учиться в Москву приезжают — сперва ко мне идут. Приходили и те, кому нужна была помощь, а я старался всем помогать, никому не отказывал. — Вадим Михайлович Шавров (+ 1983) прошел курс Одесской семинарии по ускоренной программе за один год, но священного сана по окончании не принял. Переехав в Москву, он думал о сдаче экзаменов за курс духовной академии экстерном, но увлекся изучением истории Церкви после революции 1917 года. Получив пенсию по инвалидности в 1964 году, он вел историко-литературные изыскания вместе со своим "солагерником" Красновым-Левитиным, работал в архивах, собирал живые свидетельства участников событий тех лет и распространял свои материалы в церковном "самиздате". Надо сказать, что эти исторические изыскания встречали сочувствие и поддержку православной общественности. Большой интерес к ним проявлял и епископат, в том числе и постоянные члены Священного Синода. В 1960-1970-е годы я часто приезжал к нему за этими материалами. Правозащитная деятельность Шаврова в более поздний период особого интереса в церковной среде не вызывала, так как вредила и без того тяжелому положению Церкви. — Я всегда поддерживал молодых людей, которые стремились послужить Церкви, таких как Владимир Воробьев и Валентин Асмус. В Советском Союзе им некуда было деться, и если я им не помогу, то никто не поможет. Брал вначале разнорабочим или сторожем, куда только возможно было. Потом давал справку о том, что такой-то работал в храме, и с ней можно было идти в семинарию к ректору. А в те годы ректором был мой близкий друг архиепископ Владимир (Сабодан). Однажды он пожаловался, что нет преподавателя древних языков — латинского и греческого, а ко мне в это время как раз Валентин Асмус пришел, я его и порекомендовал. У меня кто штукатурил, кто помогал в алтаре, кто был охранником. "Как ты мне его отдашь?" — спрашивает Владимир. "Как хозяйственника. Напишу характеристику". Асмус пошел с этой характеристикой в совет, и его пропустили. И дальше стал расти. При вступлении почти всегда приходил представитель совета, но не всегда сидел до конца. Он раньше уйдет, а в это время пропустят моего. Оставались свои люди, поэтому удавалось многим помочь. Даже не помню всех. Это была моя жизнь. Казалось, староста должен быть с помощниками. У меня их были десятки. — Вы были для церковной Москвы одной из "кузниц кадров". — Приезжали со всей России, в том числе и архиереи, их тогда мало было, я всех лично знал. Многие были моими друзьями. Митрополита Антония (Мельникова; + 1986) я знал еще по Минску, где ему было невыносимо тяжело: все его действия встречали тогда яростное неприятие местного начальства. Я по мере сил помогал ему. Второй, митрополит Одесский и Херсонский Леонтий (Гудимов; + 1992), был мне как родственник. Мы вместе учились в Одесской семинарии, но он начал немножко раньше, там и подружились. По жизни со мной шел. И Блаженнейший Владимир, Митрополит Киевский. Еще в семинарии мы оба были иподиаконами. Так и идем вместе по жизни до сих пор. У меня всегда собирались владыки. Тот же владыка Антоний еженедельно приезжает из Ленинграда, обязательно утром придет в комнатку, чайку попьем, побеседуем. "Скажи, — спрашивает, — что у нас сегодня на Синоде будет?" Я говорю: "Вы, члены Синода, не знаете?" Он смеется. В то время мы действительно быстрее других всё узнавали, потому что вход был в Совет по делам религий, а там за хороший сувенир расскажут всё. Совет в те годы очень часто отклонял кандидатуры епископов, представленные Патриархией. Не надо забывать, что главной задачей совета было ослабить авторитет и влияние Церкви, и они стремились утверждать только тех, кем они впоследствии могли манипулировать. В Елоховском соборе мне приходилось делать много такого, чего ни один храм не мог себе позволить. Например, присылают ко мне за деньгами в Фонд мира. Что же такое, дескать? Передовой храм, а денег не дает. Я говорю: "Я не могу. Ко мне много иностранцев приезжает. И архиереи приезжают. У меня большие расходы. Надо ж вести диалог со всеми". Давили, но безуспешно. А деньги были. В то время люди были богаче. — Вы действительно считаете, что тогда люди были богаче? — Если говорить в целом, то да, богаче. Возьмем мою родственницу. Она получала 50 рублей пенсии. Я ей пытался помогать, а она отказывалась: "Не надо. Я сама и Церкви помогаю, и еще хватает на жизнь". А в 1990-е годы одна пенсионерка в храме буквально плакала, чтобы бесплатно дали свечку поставить. Церковный человек, хочет помолиться. Эти старушки уже не могли помогать. — Можно судить двояко. Тогда в Москве было сорок действующих храмов, и все они были запущены и внутри, и снаружи. Ни одного позолоченного купола — не разрешали. Пусть, дескать, разваливается. В 1990-е годы храмы начали передавать Церкви, и те же бизнесмены, проезжая, видели, что купол не смотрелся, предлагали: "Давай, я тебе сделаю купол", и отдавали свою десятину Церкви. Я сам наблюдал подобное более чем в ста храмах. Я находил бизнесменов, которые делали и внутренний ремонт. Работы большие, денег нужно много, материал дорогой. Той лепты, которую приносит народ, не хватает. Я получил около десяти домов, и все полуразрушенные, все нужно приводить в порядок. Значит, тоже нужно было находить людей, которые бы восстанавливали их. Иногда селил их и как бы вместо аренды предлагал: "Отстрой мне тот дом, сделай". Если с народом иметь контакты, можно трудиться. — Бандитов в 1990-е годы не боялись? — Сейчас страшнее. Многие лишены всего, живут на вокзалах и приходят сюда попрошайничать. Есть у них и старший, который их обирает. Всех старушек отогнали от храма. Если и появлялась старушка, то к концу дня она должна была половину, а то и всё им отдать. Но сложности были во все времена. Была шпана, на сотрудников в храме даже два вооруженных нападения были. Зашел молодой человек, хулиганил в храме. Дежурный вызвал милицию, утихомирили. Дежурный пошел его провожать за ворота храма. Открыл ворота: "Иди отсюда". Тот развернулся и пырнул его ножом в живот и нож провернул. Хотел убить, но, слава Богу, позвоночник не сильно задел. Убежал. Приехала скорая, дежурного спасли. Парня нашли быстро, его компания в это время с милицией беседовала в храме. Забрали, был суд. Тот прощал, но парня всё равно засудили. Сказали: за такое прощать нельзя. Другой случай. Вечером надо было закрывать храм, и сторож просил всех: "Пожалуйста, освобождайте храм", а там сидел какой-то человек, видно, что не здоров. Разгневался на сторожа. Пришел утром и сел на том же месте, а когда сторож проходил, напал на него и нанес несколько ножевых ранений, в том числе по лицу. Верующие вступились, я прибежал. Забрали его. Оказался психически больной, и дали лет пять лечения в клинике. А сторож боялся, говорил, что тот выйдет и опять придет его резать. Такое могло быть, поэтому я помог сторожу материально и подыскал новое место. От этой шпаны всего можно ожидать. Беспокойное было время… В разные исторические эпохи мне пришлось послужить Церкви, и, пожалуй, никогда я не мог сказать: "Вот наступило спокойное время!" Ктиторство — это то церковное служение, которое невозможно нести без помощи Божией, без помощи всей Церкви в ее единстве и вере, без помощи многих выдающихся людей, встретившихся мне за прошедшие годы, без молитв и помощи духовенства и мирян нашего прихода.
21 февраля 2018 г. 10:21
Ключевые слова:
Богоявленский собор в Елохове, юбилей
Также читайте:
HTML-код для сайта или блога:
|
![]()
Митрополит Волоколамский Иларион: «Господь нам вверил Церковь, которая существует более тысячи лет» Интервью председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата греческой газете «Катимерини». PDF-версия.
20 января 2021 г. 14:30
Светлые новости 2020 года Уходящий год запомнился тем, как люди Церкви — священнослужители и прихожане — объединились в молитве и труде. Совершали дела милосердия, активно помогали страждущим. Да, в карантинный локдаун несколько месяцев были закрыты храмы для прихожан, что для многих оказалось непростым испытанием. И все-таки в храмах не прекращались службы. И были в этом непростом году жизнеутверждающие новости. Вот некоторые из них. PDF-версия.
18 января 2021 г. 15:40
Взойти на Монахову гору Век назад отошел ко Господу первоначальник Никольского монастыря Оренбургской епархии игумен Зосима (Карцев). Именно он в начале XIX столетия обустроил на Монаховой горе за селом Покровка пещерный храм, давший второе, неофициальное название обители — «Святые пещеры». Корреспондент «Журнала Московской Патриархии» побывал в заваленных в советское время и раскрытых в начале 2000-х годов пещерах и узнал, как возрождается монашеская жизнь в обители, некогда основанной казаком. PDF-версия.
14 января 2021 г. 13:40
Сергей Сергеевич Хоружий 05.10.1941 — 22.09.2020 22 сентября на 79-м году жизни отошел ко Господу выдающийся религиозный мыслитель, философ и математик Сергей Сергеевич Хоружий.
13 января 2021 г. 19:00
Монахиня София (Ищенко) 01.05.1949 — 17.10.2020 17 октября на 72-м году жизни отошла ко Господу монахиня София (Ищенко), замдиректора Духовно-просветительского центра «Вера, надежда, любовь» Калужской епархии, президент Международного православного Сретенского кинофестиваля «Встреча».
13 января 2021 г. 18:50
|