Семьдесят пять лет назад в Церковь вернулись мощи святой благоверной Анны Кашинской. Это значимое и важное событие произошло в рамках так называемого сталинского «потепления» в отношении Церкви, которое началось во время войны и завершилось в 1948 году. PDF-версия.
Святая благоверная княгиня инокиня Анна Дмитриевна Кашинская (ок. 1280 — 2 октября 1368) просияла своей святостью в тяжелейшую эпоху русской истории — во время монголо-татарского ига. Достойная жена своего святого супруга благоверного великого князя Михаила Тверского, как и он, имела высокое устроение души, желая послужить в Русской земле народу Божиему, измученному гнетом жестокого врага — кровопролитными набегами и поборами, смертями и потерями близких, имущества.
Повесть об убиении благоверного христолюбивого великого князя Михаила Ярославича, написанная спустя всего несколько лет после кончины святого, по всей видимости, духовником князя и очевидцем его подвига игуменом тверского Отроча монастыря Александром, разошлась в Русской земле во множестве списков. С глубоким сочувствием и состраданием внимали современники князя Михаила и их потомки рассказу о страдании святого и свидетельству духовника о его последней исповеди: «Если я куда-нибудь уклонюсь, а отчина моя вся в полоне перебита будет, — ведь мне же умирать после этого; так лучше мне ныне положить душу свою за многие души»1.
Святая княгиня пережила мужа на долгие полстолетия, стала свидетельницей широкого народного почитания его подвига и его памяти, являясь неотъемлемой, всеми признанной участницей и того, и другого. Много испытаний выпало на ее долю. Она не только похоронила мужа, но и потеряла двух сыновей, Дмитрия и Александра, а также внука Федора, тоже жестоко убитых в Орде. Скорби не сломали княгиню. Анна приняла монашеский постриг, впоследствии схиму и преставилась в 1368 году. Тело ее было погребено в Успенском монастырском храме.
Многочисленные случаи чудотворений у гробницы святой известны с XVII столетия. В 1649 году совершилось обретение ее святых мощей и канонизация. Потом в пылу старообрядческих споров почитание благоверной княгини было приостановлено. В 1909 году состоялось второе обретение ее мощей и второе прославление.
Промыслом Божиим устроилось так, что по прошествии шести столетий после своей кончины, в иную трудную эпоху русской жизни, святая, имевшая в земной жизни жертвенное устроение быть со своим народом, и по смерти разделила с Божиим народом претерпеваемые им безбожные кощунства XX века. В 1930 году мощи ее были подвергнуты публичному освидетельствованию, а затем изъятию. Честные останки святой были открыты и положены в музее атеизма, в который был превращен кашинский собор Успения Пресвятой Богородицы, после чего они находились в краеведческом музее Кашина.
По замыслу безбожников, народ должен был разочароваться, видя лишь костные останки своих святых. Однако этот расчет не оправдался. За 17 лет (в этот период вошло и время Большого террора, и военные годы) музей пережил настоящее паломничество десятков тысяч человек — примечательный факт для города, не являвшегося тогда центром туризма и насчитывавшего всего несколько тысяч жителей2. Необычно большое число посетителей отмечалось в советских документах, не скрывавших факт паломничества к святыне множества советских граждан — русских православных людей.
В годы войны очевидной стала несостоятельность политики первых двух десятилетий советской власти, направленной на разделение народа, натравливание одной его части на другую: бедных на богатых, неверующих на верующих. Военное время требовало других политических решений. К тому же прагматический подход, возобладавший под действием жесткой военной реальности, диктовал правительству планы использовать Русскую Церковь как инструмент во внешней политике государства. В связи с этим в 1943–1948 годах довоенная антирелигиозная повестка была частично пересмотрена, в результате чего центральной властью были предприняты следующие шаги: создание Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР, открытие храмов, избрание Патриарха, возвращение Церкви мощей некоторых святых и др.
Так, во второй половине 1940-х годов Церкви были возвращены мощи одиннадцати русских святых: в 1946 году — святителя Тихона Задонского (Орел), преподобного Сергия Радонежского (г. Загорск, Московская область), святителя Феодосия Черниговского (Чернигов), Виленских мучеников Антония, Иоанна и Евстафия (Вильнюс, Литва), преподобного Нила Столобенского (г. Осташков Калининской области); в 1947 году — святителя Иоанна Тобольского (Тобольск), святителя Алексия Московского (Москва); в 1948 году — благоверной княгини Анны Кашинской (г. Кашин Калининской области), а также младенца-мученика Гавриила Белостокского, дату передачи Церкви мощей которого установить не удалось. По мнению современного исследователя, «возвращение мощей святой благоверной Анны Кашинской в феврале 1948 года было последним положительным для Церкви решением атеистической власти, касавшимся судьбы мощей русских святых в период сталинской религиозной оттепели 1943–1948 годов»3.
В результате изучения архивных документов складывается впечатление, что в послевоенные годы власть, оставаясь по-прежнему атеистической, отходит от крайних проявлений богоборчества, пытается не создавать новых очагов напряжения в отношениях с Церковью и готова иногда идти на некоторые уступки. Вместе с тем при знакомстве с источниками становится очевидным, что великие святыни православного народа от физического уничтожения в тиши музейных запасников отделяла очень тонкая грань.
Мощи святой благоверной великой княгини инокини Анны Кашинской были переданы в Вознесенский собор Кашина 22 января 1948 года после длительной переписки (1946–1948 гг.), инициированной обращениями духовенства и верующих горожан к епископу Калининскому и Кашинскому Арсению (Крылову), а затем к Патриарху Алексию I и в Совет по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР. Первое из таких писем с приложением подписей на семи листах было направлено епископу Арсению в сентябре 1946 года. В феврале 1947 года Патриарху Московскому Алексию I было направлено письмо кашинцев и сопроводительное послание епископа Калининского и Кашинского.
В своем обращении 5 февраля 1947 года к Патриарху Алексию I епископ Арсений пишет: «Со своей стороны, идя навстречу искреннему желанию верующих и поддерживая их ходатайство, прошу Ваше Святейшество удовлетворить их ходатайство и тем самым насытить их алчущие сердца возможностью приносить моления и изливать свои горести пред нетленными останками Благоверной, которые будут находиться в постоянно посещаемом ими храме»4.
Двадцатого марта 1947 года от лица кашинских прихожан в Совет по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР было направлено еще одно письмо. В нем говорилось: «Исторически известно, что Святая и прежде спасала своими молитвами наш город от внешних врагов, и в нынешнюю войну с немцами мы веруем, что только по ея молитвам за нас и сохранились мы, кашинцы, невредимыми и не испытывая всех тяжелых переживаний: бегства из домов, голода, холода, потери родителей старых, малолетних детей, не говорим об имуществах. Все эти милости Божии к нам, грешным, посланы нам по молитвам Святыя Угодницы нашей Благоверной княгини Анны и побуждают нас к усиленной просьбе перед Советом разрешить перенести Святыя Останки Ея из кашинского музея в нашу Вознесенскую церковь для сохранения их и прославления»5. Третьего июля 1947 года уполномоченным Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР по Калининской области В. И. Хевроновым была составлена докладная записка «о проверке мощей Анны Кашинской». В ней содержались сведения о том, что мощи находятся в музее в раке, обитой красным бархатом, под стеклянной крышкой, и открыты для общего обозрения. Также сообщалось, что исполком Кашинского райсовета не против переноса мощей в церковь6.
Двадцать седьмого июля 1947 года Совет по делам Русской Православной Церкви разрешил возвратить святыню. Хевронову была направлена подробная инструкция о том, как следует осуществить перенос мощей. Особой заботой властей при этом было не допустить церковного торжества в момент передачи7. В связи с этим и решение, и вся подготовка к его исполнению держались в строгой тайне. Уполномоченный, согласно своему донесению, выехал в Кашин и лично вместе с директором музея с 20 по 22 января 1948 года занимался организационными вопросами. При этом «были устранены следы грязи от проводившейся побелки здания на гробнице, крышке, покрывалах и т. д. Приведен в наиболее культурный вид угол здания, где стояли "мощи", то есть вымыт пол, убраны не относящиеся к "мощам" предметы, захламлявшие здание, устранена пыль на витрине, где находились "мощи". После подготовки мною [В. И. Хевроновым] был приглашен в исполком райсовета настоятель храма Троицкий, которому и было объявлено о состоявшемся решении о передаче "мощей" из музея в церковь. В беседе был разъяснен порядок перевоза, при котором не должно быть никаких церковных церемоний, на что возражений от Троицкого не последовало. В 14 часов дня 22 января в музей пришли: настоятель храма Троицкий, второй священник Молчанов8, диакон Крестников и псаломщик Успенский, всем им в музее было объявлено, что "мощи" Анны Кашинской можно взять в церковь. Особенно был рад такому событию 87-летний священник Молчанов, он несколько раз принимался плакать, целовал череп "мощей" и кости, крестился, вставал на колени... В 16 часов к музею была подана лошадь, так как автомашина в связи с заносами пройти не могла. Сани были наполнены сеном, которое было покрыто принесенным из церкви покрывалом, на него духовенством и была поставлена гробница с "мощами". Вместе с гробницей духовенство доехало до церкви и сами сгрузили ее в церковь»9.
В такой смиренной, скромной и тихой обстановке святые мощи Анны Кашинской вернулись в литургическое пространство Церкви. Впереди еще многое предстояло претерпеть русскому церковному народу и пребывающей с ним своими молитвами и мощами благоверной княгине. В результате хрущевских гонений в 1962 году, несмотря на сопротивление прихожан, Вознесенский храм был закрыт, после чего странствие святой продолжилось: мощи ее были перенесены в Петропавловский храм, затем в Христорождественский, а в 1993-м опять вернулись в открывшийся Вознесенский собор.
В 1990-е годы в Кашине возобновили обычай совершать крестный ход по городу с мощами святой 25 июня (перенесение мощей, второе прославление). Это празднование обыкновенно собирает множество жителей Кашина и паломников. Дни памяти благоверной княгини празднуются также 3 августа (обретение мощей) и 15 октября (преставление). В 2009 году на народные средства была сооружена новая серебряная рака для мощей благоверной княгини инокини Анны. В 2020 году по благословению митрополита Тверского и Кашинского Амвросия мощи святой были облачены в новую схиму.
В наше время стали доступны многие исторические источники, проливающие свет на судьбы Церкви и ее святынь в XX веке. Знакомство с этими материалами позволяет представить всю сложность церковно-государственных отношений советского времени и с особым чувством обратиться к сохранившимся по милости Божией святыням, с благоговением почтить память заступников земли Русской, которые своими молитвами и мужественным предстательством способствовали сохранению веры в русском народе. Преемство плодов их жизни и благочестия вверено современному поколению Церкви, которая не перестает свидетельствовать о святости благоверной княгини инокини Анны.
Митрополит Тверской и Кашинский Амвросий:
Этот светильник невозможно было скрыть
Если человек является носителем света, добра, правды, любви, под спудом это сокровище скрыть невозможно. И, несмотря на то что святая Анна при жизни была мученицей, по смерти подверглась несправедливым нападкам, тем не менее этот светильник невозможно было скрыть. И люди всегда своим сердцем и молитвенным опытом чувствовали помощь человека, который жизнь свою на земле прожил достойно не только по земным меркам, но и по небесным. Таким человеком была святая благоверная великая княгиня Анна Кашинская, которая сегодня мощами пребывает с нами видимо, а невидимо, но реально предстоит перед Богом и, верим, молится за всех тех, кто и ныне прибегает к ней с просьбами о том, чтобы она поддержала наши немощные молитвы и укрепила нас в земном странствовании.
Губернатор Тверской области Игорь Руденя:
Образ Анны Кашинской является символом того, как надо строить свою жизнь
Для нас образ Анны Кашинской является самым ярким символом того, как надо строить свою жизнь, относиться к близким и всему, что тебя окружает. Многое менялось за эти шесть с половиной веков — руководители государства, системы управления, традиции и обычаи, но почитание великой княгини Анны Кашинской остается неизменным.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Библиотека литературы Древней Руси. Т. 6. СПб.: Наука, 1999. С. 77, 79.
2 ГА РФ. Ф. Р-6991. Оп. 1. Д. 326. Л. 5.
3 Кашеваров А. Н. Вопрос о возвращении мощей святых Русской Православной Церкви в контексте сталинской религиозной оттепели // Вестник Санкт-Петербургского университета. История. 2018. Т. 63. Вып. 1. С. 133.
4 ГА РФ. Ф. Р-6991. Оп. 2. Д. 607. Л. 3.
5 Там же. Л. 4–4об.
6 Там же. Л. 5–5об.
7 ГА РФ. Ф. Р-6991. Оп. 1. Д. 326. Л. 1–1об. Инструктивные указания Совета уполномоченному по Калининской области о порядке передачи мощей Анны Кашинской в Вознесенскую церковь г. Кашина дважды оговаривают это условие.
8 Протоиерей Димитрий Петрович Молчанов (1859–1954), глубоко почитавшийся в Кашине священник, прослуживший у престола в разных храмах города 69 лет. В 1930 году он был принужден участвовать как представитель Церкви в освидетельствовании и изъятии мощей святой и в том же году потерял брата, расстрелянного по приговору советского суда. Все эти события, конечно же, были связаны для священника с глубокими личными переживаниями. Очевидно, будучи в 1946–1948 годах вторым священником кашинской Вознесенской церкви, отец Димитрий стал инициатором кампании по возвращению мощей. Его подпись стоит первой во всех сохранившихся письмах из Кашина.
9 ГА РФ. Ф. Р-6991. Оп. 1. Д. 326. Л. 12. Докладная записка 31 января 1948 года председателю Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР Карпову Г. Г. уполномоченного Совета по Калининской области В. И. Хевронова о результате передачи мощей Анны Кашинской из музея в церковь. Л. 12.
