Пастырский семинар: «Подготовка ко Святому Причащению:
историческая практика и современные подходы к решению вопроса».
Протоиерей Александр Марченков,
настоятель храма преподобного Марона Пустынника Сирийского в Старых Панех
Мне хочется сказать в защиту, что несмотря на то, что мы были в России необразованы многие столетья, несмотря на то, что и причащались всего лишь четыре раза в год, но то, что Россия называлась Святой, есть тоже свидетельство того, что евхаристическая жизнь является одной из важных частей нашей жизни, но она должна сопрягаться и с другой нашей жизнью, с той, которую мы называем духовной жизнью или внутренним деланьем.
И когда мы пытаемся только ограничить - мы говорим о правилах или ещё о чем-то, мы забываем, что цель христианской жизни есть святость. К святости люди идут по благодати Божьей, используя те средства, которые нам подаются. И Евхаристия является этим самым главным и важным средством. Но не единственным. И поэтому не будет этого духовного деланья - всё остальное может остаться бессмысленным и бесполезным.
То что касается исповеди. Мы говорим о том сейчас, что слишком много разных людей приходят в церковь. Но мы должны помнить, что прийдя в церковь, каждый христианин переживает разные этапы жизни. И что в эти разные периоды он наверное должен испытывать желание пройти ещё раз генеральную исповедь. Вот он пришел в церковь, он готовится, насколько он может, к подробной исповеди. Но потом периоды могут быть разные. Мне вообще кажется, что раз в году, у христианина должна быть возможность подробной исповеди за год. Да, потребности в частной исповеди разные. Но если человек живёт внутренней жизнью, то есть желание очистить себя и дать возможность вот так поисповедоваться - это непременное условие церковной жизни.
На протяжении небольшого пастырского служения могу сказать, что у священника тоже могут быть разные периоды. Одно дело, когда небольшая община, другое - когда община разрастается. И тогда приходится снижать уровень. Потому что ты уже не можешь поговорить с человеком в той мере, в которой ты мог раньше. И если те люди, которые пришли с самого начала раньше имели возможность общаться со священником, то у вновь приходящих такой возможности не будет. Потому что есть масса людей, которые давно исповедуются и им отказать в исповеди почти невозможно, а вновь приходящим остаётся не так много. И это очень жалко. Наверное не хватает священнослужителей. Было бы больше опытных священников - появилась бы возможность у людей поисповедоваться, пообщаться со священнослужителем, более активно регулировать свою внутреннюю жизнь.
Вспоминая традиции Оптиной пустыни. Тот же Гоголь свидетельствует, с одной стороны, каковы были монахи и послушники, когда они причащались только постами, ну и может быть почаще. А когда человек приступал чаще, то его спрашивали - а почему ты причащаешься? "А я видел нечистую силу в явном виде". И это понятно, старец благословил. Но уровень внутренней жизни там был настолько высокий. Там было откровение помыслов, было внутреннее деланье, была Иисусова молитва. Это давало людям вот так вот живя - достигать вот таких высот внутренней жизни.
Мне кажется, наша жизнь гораздо глубже и гораздо шире. Потому что одно дело, например, московский приход, другое - сельский.
Жизнь наша настолько многообразна и, если не забывается главная цель достижения спасения, евхаристическая и общинная жизнь, конечно, важна. Но мы настолько в разных сейчас условиях, что наверное Господь ставит нас в те или иные условия, чтобы совместно и духовенство и архиереи должны определять какие-то инструкции, рекомендации в помощь, например, как когда-то выходили специальные пособия типа "недоуменные вопросы".
18 июня 2006 г. 15:30
