В Москве завершилась программа краткосрочных курсов по подготовке ответственных за работу с молодежью на приходах. Около ста выпускников получили знания, которые они теперь смогут применять на практике. О том, что необходимо сегодня для развития молодежного служения, размышляет один из организаторов и преподавателей курсов, заместитель руководителя Патриаршего центра духовного развития детей и молодежи при Даниловом монастыре.
Об итогах подготовки молодежных лидеров можно рассуждать с разных сторон. Что касается самого процесса обучения, то проблем с тем, чему научить и кто будет учить, у нас не было. Всем известен учебный тематический план и имена преподавателей, имеющих высшее образование и как минимум пятилетний опыт работы. Нас ограничивала только краткосрочность этих курсов. Четыре учебных пары в неделю — это очень мало для передачи опыта. Мы надеемся, что у нас еще будет возможность не только пообщаться с нашими выпускниками, но и вместе что-то сделать. Большинство окончивших курсы или уже работают с молодежью на приходах, или очень хотят и готовы этим заняться, если им предложат.
Но есть другой ракурс, я бы назвал его мировоззренческий. И вот тут в разговоре возникает много проблем.
Сама тематика молодежной работы очень нова для нашей Церкви. Недавно закончился период ее внешнего восстановления, период формирования богослужебной жизни приходов. До сих пор неоднозначно воспринимается тема миссионерской деятелньости и катехизации. Слишком широко распространено у нас одно предубеждение, принципиально препятствующее развитию миссии, катехизации, социальной и молодежной работы. Суть его заключается в том, что христианин, тем более молодой христианин, должен быть не более чем «пользователем» по отношению к Tрадиции, а священство — охранителем этой Традиции. Дескать, поскольку современные христиане не принимали участия в создании Церкви, ее традиций и культуры, поскольку они «малограмотны и грешны», а церковная культура богата и свята (ее творили святые люди), то церковная формальная традиция табуирована, запечатана и автоматически пригодна на все времена. Новое творчество неприемлемо, тем более, если речь идет о творческом взаимодействии с современной культурой и социальными науками: психологией, педагогикой, социологией и гуманистической философией. Со стороны Церкви не имеет смысла откликаться на какие-либо запросы общества, кроме напрямую церковных: знакомство с вероучением, аскетика, а также приобщение к богослужению. Социальное служение, финансовая помощь, причастность к христианской культуре России, а тем более Европы, знакомство с азами психологии, педагогики — признаются недуховными или второстепенными. Почти неразвита тема духовности как исполнения заповеди служения ближним тем даром, который каждый имеет от Бога. Не развита тема духовности как христианского отклика на нужды людей, выраженного в современных формах.
Из опыта я вижу, что многие люди устали от нотаций, морализаторства и демагогии. Люди хотят увидеть христианство действенное, они ждут деятельной любви и заботы и даже простого человеческого общения. Настала пора переходить от проповеди Благой вести словами к проповеди делами. Особенно это касается молодежного служения.
Для меня очевидны два условия церковной работы с молодежью. Сейчас особое время. Все менее значимой в жизни молодых становится традиция, носителем которой является старшее поколение. Одобрить такое положение трудно, но, на мой взгляд, это факт. Молодые люди все меньше хотят учиться, все меньше обращаются за советом и помощью. Интернет заменил им родителей: есть любая информация, можно найти и завязать контакты с профессионалами в любой области, за считанные минуты можно найти сообщество сверстников, разделяющих твои интересы. Молодежь давно уже живет в собственной среде. И тут со стороны старших, чтобы не прервать хоть какого-то диалога, необходимо доверие к молодым, не порицание и поучительство свысока, а доверие в делах и служении. И тогда молодые сами смогут понять важность Традиции и родительского опыта. Поэтому первое условие молодежной работы — доверять молодежи и делегировать ей ответственность и полномочия. Сверстники слушают сверстников. Таким образом, во многом именно через молодых помощников, доверившихся Церкви, можно достучаться до сердец современной молодежи. Молодежное служение предполагает, прежде всего, диалог с юношами и девушками, предполагает, в том числе, и стремление чему-то научиться у них. Нельзя навязать молодежи что-то, надо помочь ей созреть, помочь проявиться инициативам, поддержать и обучить тех молодых, что откликнулись на призыв Церкви и способны стать лидерами, что готовы идти к таким же молодым, как и они, с проповедью христианским служением.
Есть мнение, что прежде, чем выходить на церковное служение, необходима духовная зрелость, нравственное совершенство, чуть ли не святость. Но на практике такой подход грозит оставить нас на «обочине жизни» в ожидании таких делателей. Я думаю — и опыт развития церковной молодежной работы это показал, — что достаточно искренней веры во Христа, стремления жить по Его заповедям, желания учиться и познавать православную Традицию. Поэтому второе условие — необходимо опираться на неофитствующую молодежь. Три-четыре года осознанной церковной жизни достаточно, чтобы активному человеку, желающему послужить Церкви, доверить то или иное служение, соответствующее его талантам и духовному уровню. Не стоит таких людей во всем контролировать, главное — быть с ними в доверительном диалоге.
По сути, молодежная работа на данном этапе жизни Русской Православной Церкви — это не столько работа по воцерковлению молодежи в прямом смысле слова, сколько труд по созданию околоцерковной «буферной среды», где юноши и девушки могли бы «дозревать» до церковной жизни и служения. Это сложная, даже ювелирная педагогическая задача: принять доверяющих Церкви, откликнувшихся на евангельский призыв людей, и готовить их к вхождению в церковную Традицию.
Я думаю, что в наши дни при подготовке православных молодежных лидеров совсем не главное — дать им инструментарий молодежной работы. Тем более не главное — формальный инструментарий катехизации. Конечно, знакомство с целями, задачами, принципами, методами, формами и примерами работы необходимо, но без воспитания в будущих молодежных лидерах той мировоззренческой базы, на которой может процветать молодежная работа, многое теряет смысл. Если у ответственного за работу с молодежью есть желание наряду с изучением Священного Писания и азов православной веры, наряду с паломническими поездками сделать при храме (при приходе) что-то вроде — я намеренно использую для краткости неудобные слова — «дома пионеров», «отряда тимуровцев», «психологической консультации», организовать компьютерный клуб, спортклуб с «качалкой», бассейном и секцией по тайквондо или построить у храма детскую площадку, — то дело пойдет. А если у него имеется желание «воцерковлять» только через лекции и богослужение, то есть опасность, что ничего не получится.
Все дело в том, что идеи и заповеди (даже самые благие) вне диалога и вне социального контекста — как семена на каменистой почве: быстро прорастают, но не укореняются. Необходима доверительная среда, создание своего рода молодежных общин при приходах. Сегодня это звучит странно, но думаю, что другого выхода нет.
