В ЦЕНТРАЛЬНОМ МУЗЕЕ ДРЕВНЕРУССКОЙ КУЛЬТУРЫ И ИСКУССТВА ИМЕНИ АНРЕЯ РУБЛЕВА ВОССТАНОВЛЕНА ИКОНА ИЗ РАЗРУШЕННОЙ МОСКОВСКОЙ ЦЕРКВИ
Ее реставрация заняла десять лет и завершилась только что. Икона Пресвятой Троицы из московского Преображенского храма в Спасcкой слободе — то из немногого, что уцелело от этой некогда богатейшей приходской церкви древней российской столицы; от самого же домовладения до нас дошла только… чугунная кованая ограда (давным-давно перенесенная к другому храму — святых апостолов Петра и Павла на Новой Басманной улице). Не считая, разумеется, собственно топонимов — Садовой-Спасской и Большой Спасской улиц, наименованных по слободе, унаследовавшей в свою очередь название от известного с 1625 года храма, который в то время был деревянным. PDF-верия.
«У него была богатая и многолюдная община. Неравнодушные прихожане еще до революции заказали подробное обследование храмовых святынь, результатом которого стала обширная опись икон, — рассказывает заведующая отделом учета и комплектования фондов Центрального музея древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева (ЦМиАР) Светлана Кирьянова. — Благодаря ему мы знаем, что “Гостеприимство Авраама” располагалось не в иконостасе, а в отдельном киоте в северном Никольском приделе и, скорее всего, было даром ктитора».
В фондах ЦМиАР икона оказалась в 1965 году после нескольких десятилетий «ссылки»: сначала (после сноса храма в 1937 году) в Центральном антирелигиозном музее в Москве, а по упразднении его вскоре после войны — в Государственном музее истории религии и атеизма в Ленинграде. До ее реставрации руки дошли только в 2011 году. В мастерскую памятник поступил под профилактической заклейкой и под потемневшим лаком. Художник-реставратор Алексей Борисов столкнулся с многочисленными трудностями: первоначальную живопись покрывали два слоя записей; при поновлениях мастера прежних эпох делали вставки, а однажды даже разобрали доски основы и подтесали их (в результате чего границы рисунка на лицевой стороне по стыку немного разошлись). «Вообще же доска оказалась первоклассная: липовая, без сучков, идеально обработана, с гипсовым левкасом, — говорит Борисов. — В местах утраты первозданного красочного слоя мы частично сохранили вставки с реконструкцией живописи в центральной части — в том числе и потому, что они несут память о жизни иконы».
Искусствоведческий анализ позволяет предположить, что иконописец был прекрасно знаком с лучшими образами живоподобного стиля Оружейной палаты Московского Кремля. «По манере письма мы датируем памятник концом XVII века. Пластическая проработка ликов, детально написанные глаза с выделенными слезниками свидетельствуют о подражании царским изографам, — считает Светлана Кирьянова. — Но в целом качество исполнения далеко от рафинированного столичного искусства того времени: изображения горок архаичны, крупные кустики трав с красными цветами будто бы вышли из-под кисти костромича. Кроме того, берясь за изображение сложной архитектуры, автор не справляется с перспективой. Мы делаем вывод, что это представитель поволжской иконописной традиции, либо перебравшийся в Москву и старательно перенимавший передовые приемы у лучших мастеров первопрестольного града, либо творивший у себя на родине под сильным влиянием столичного искусства. Так, именно для московских мастеров эпохи живоподобия характерно изображение кроны дуба последовательно высветляющимися слоями зеленой краски».
Еще одна загадка, которую предстоит разгадать, — изображение по бокам (но не на полях, а в пределах самого средника) преподобных Антония и Феодосия Печерских. Очевидно, это сделано по пожеланию заказчика. «Пока что у нас есть одна гипотеза, — продолжает заведующая отделом. — Если вспомнить, что каменный Спасский храм освящен в 1701 году, становится очевидно: икона, о которой идет речь, создавалась параллельно его сооружению или даже немного ранее. Возможно, появление изображения связано с Ярославским Преображенским монастырем. Спасская слобода в то время находилась в его владении, и обитель могла проявить инициативу почтить в новой каменной церкви память одних из основателей русского монашества».
Икона демонстрируется в зале одного памятника до 15 августа, вход свободный.
