ИГУМЕН РОМАН (ПОДЛУБНЯК): "ПЕВЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ НЕ МОЖЕТ ЖИТЬ В ЗАСТЫВШЕМ СОСТОЯНИИ"
В интервью «Церковному Вестнику» регент одного из самых ярких коллективов – участников I Свято-Владимирского Валаамского международного фестиваля православного пения "Просветитель" – архиерейского хора Киевской православной духовной академии и семинарии – размышляет о путях исторического развития киево-печерского распева и о причинах его невероятной нынешней популярности.
- Ваше Высокопреподобие, киево-печерский распев сегодня запросто можно услышать на Всенощном бдении в затерянном в российской глубинке сельском храме, и никто этому не удивится. Как вам кажется, где секрет такой феноменальной популярности?
- Думаю, дело вот в чем. В своей основе этот распев является знаменным, то есть традиционным для всей нашей Церкви. Но с течением времени он особым образом соединился с национальной певческой культурой, которой свойственен лиризм, и адаптировался под нее. И это переплетение сурового распева с малороссийским мелодизмом породило новый музыкальный язык. Самый бурный период его развития пришелся на XVII – XVIII века – эпоху расцвета барокко. В результате киево-печерский распев удивительным образом наложил барочный лиризм на основу традиционного знаменного пения, которую в мужском хоре в основном ведет партия второго тенора.
- В какой степени можно говорить о развитии традиции киево-печерского распева в новейшее время? Правильно ли максимально консервировать его, охраняя от любых модификаций и изменений?
- Митрополит Киевский и Галицкий Флавиан (Городецкий; + 1915) в предисловии к изданному им сборнику распевов Киево-Печерской лавры написал, что к этим мелодиям не следует ничего ни прибавлять, ни убавлять. Таким образом, он выступил твердым охранителем традиции. Но, как известно, ничто не может существовать в застывшем состоянии, а певческое искусство тем более. Даже если не менять саму мелодию, видоизменяется ее трактовка. Это может зависеть как от характера уставщика или регента, так и от возраста певчих. В начале ХХ века распевы Киево-Печерской лавры были записаны на граммофонную пластинку. Благодаря этому мы можем сравнить свое исполнение с тем, как киево-печерский распев звучал столетие назад. Разница поражает! Наши предки пели гораздо спокойнее. Пожалуй, даже величаво – в общем, без суеты.
- Интересно. Возможно, вы не подозреваете, но в современной традиции московских приходских храмов подавляющее большинство киево-печерских песнопений исполняется примерно вдвое живее по сравнению с версией вашего хора...
- Да что вы говорите?! Вот видите, как – буквально на глазах – видоизменяется распев, даже если не менять ни одной ноты в партитуре.
- Можно ли в таком случае говорить о преемственности киево-печерской певческой традиции, о ее сохранности в советское время?
- В богоборческую эпоху лавра пережила тяжелейший период. В 1926-м году ее полностью закрыли, во время Великой Отечественной войны она снова открыла двери для монашествующих, но в 1961-м году Церковь отсюда опять удалили, чтобы открыть музей. Окончательно монашеская жизнь в лавре возобновилась только в 1988 году. Конечно, такой колоссальный временной разрыв не мог не сказаться на сохранности традиции самым негативным образом. Но нашему монастырю повезло. Первым наместником лавры в конце 1980-х годов стал архимандрит Ионафан (Елецких), ныне митрополит Тульчинский и Брацлавский – человек высочайшей музыкальной культуры, с профильным образованием и с соответствующей практикой, за плечами которого были годы преподавания в регентском классе Ленинградской духовной академии. Ему выпало возрождать не только дух лавры, не только ее монашескую традицию, но и традицию киево-печерского распева. К счастью, он знал и чувствовал его, понимал, как следует преподавать его студентам. В значительной степени нынешним повсеместным распространением распева мы обязаны именно ему.
- Ваш хор называется архиерейским. Связан ли такой статус с особыми принципами подбора новичков?
- Нет. В нашем составе исключительно семинаристы и студенты академии – будущие пастыри и церковнослужители, богословы. За богослужениями учащиеся поют в нашем академическом храме, а также в Успенском соборе Киево-Печерской лавры. Наша главная задача – научить их обиходным песнопениям. С окончанием обучения наши певцы покидают стены духовных школ, так что задача постоянного пополнения состава – одна из самых насущных. Все новобранцы-первоклассники проходят прослушивание и при наличии способностей (а также, разумеется, желания, причем избыток последнего иногда может скомпенсировать недостаток первого) зачисляются в хор. Помимо архиерейского, у нас есть хор Киевской духовной семинарии и академии (от архиерейского он отличается лишь меньшим количественным составом), а также смешанный хор Киевских духовных школ. Выпускников музыкальной школы в каждом из них меньшинство – примерно третья часть.
- Отразился ли на жизнедеятельности хора каким-либо образом затянувшийся политический кризис на Украине?
- К счастью, нет. Монашествующие преподаватели и студенты духовных школ живут в благодатном месте под покровом Пресвятой Богородицы и преподобных отцов киево-печерских и чувствуют себя, слава Богу, благополучно. Мы молимся, учимся, совершаем богослужения. На Валааме, кстати, наш хор впервые. Очень рады, что услышали здесь традиционный валаамский распев.
